Прежде чем уйти, он еще раз отдернул занавеску. Тэмсин, снова уснувшая, повернулась спиной. Она спала, подложив руку под щеку, и кожа ее нежно розовела, разгоряченная сном. С минуту он стоял, глядя на нее, невольно улыбаясь и сознавая, что ее присутствие так же возбуждает его. Но в этот раз ощущение было совсем иное, чем раньше: это не был обычный жаркий и стремительный бег крови, но медленная, обволакивающая, всеобъемлющая нежность.
Он позволил занавескам упасть и вышел из комнаты, тихонько притворив дверь. Прежде чем оставить дом, Джулиан предупредил старого слугу, возглавлявшего штат прислуги и командовавшего ею, что в его апартаментах находится молодая леди, которой следует предоставить все, что бы она ни попросила.
— Да, милорд.
Слуга с поклоном придерживал дверь. Не в первый раз его лордство принимал здесь, в лондонском доме, ворох муслина, и, вне всякого сомнения, этот случай не будет последним.
Как только дверь за Джулианом закрылась, Тэмсин села на постели — сна не было ни в одном глазу. Ей не хотелось продолжать разговор на опасную тему, и притвориться спящей показалось ей лучшим выходом из положения. Если бы это только было возможно, она бы предпочла, чтоб в их разговорах никогда больше не упоминалась семья ее матери. А еще лучше было бы, если бы Сент-Саймон вообще напрочь забыл о существовании этой семьи.
Тэмсин точно знала, что делать теперь. Если бы Джулиан узнал о Пенхэлланах и о том, что в действительности привело ее в Англию, все было бы кончено. Он никогда бы не простил ей, что стал орудием в ее руках и был ею обманут. Значит, ему не следовало знать правды. Но игра с Седриком уже началась, и надо было ее как-то закончить.
О том, чтобы публично разоблачить его предательство, уже и думать было нечего: это означало бы во всем признаться Джулиану. Но пока Седрик не подозревал, кто она, угроза разоблачения должна была стать сильным аргументом в ее руках. Если она правильно разыграет свои карты, то сможет получить алмазы Пенхэлланов.
Это было бы достойным возмездием, которое одобрили бы и Сесиль, и Барон. А как только с местью будет покончено, она вернется с Джулианом в Испанию и постарается сделать так, чтобы их будущее оказалось общим.
Тэмсин стремительно спрыгнула с кровати, торопливо ополоснула лицо прохладной водой из кувшина, позаимствовала зубного порошка Джулиана, воспользовалась его гребнем и оделась. Затем сбежала вниз по лестнице. Прежде чем вернется в Корнуолл, чтобы закончить свое дело, она должна сыграть еще одну небольшую пьеску, чтобы развлечь полковника. Этот спектакль в ее постановке должен запомниться ему навсегда, и воспоминания о нем должны и в глубокой старости тревожить и будоражить его душу.
Через холл шел пожилой человек. Он поднял глаза и недоуменно замигал, видя, как Тэмсин спрыгивает с последней ступеньки.
— Доброе утро, вы, должно быть, Белтон, — сказала она с радостной улыбкой. — Леди Фортескью рассказывала мне, как прекрасно вы управляете этим домом.
Леди Фортескью! Старик не сводил с нее глаз, и Тэмсин могла себе представить, как тяжело вращаются шестеренки в его мозгу, когда он пытается связать эту странную девицу, одетую в бриджи для верховой езды и проведшую ночь в постели его лордства, с сестрой его лордства.
— Если лорд Сент-Саймон вернется раньше, не будете ли так любезны сказать ему, чтобы он ждал меня сегодня днем? — сказала она небрежно, направляясь к выходу.
— Да, мисс, — пробормотал слуга, с некоторым опозданием бросаясь открывать ей дверь.
— Все в порядке, я и сама справлюсь, Белтон, благодарю вас. — И Тэмсин открыла дверь. — О, снова дождь! Что за зловредный, гнусный климат.
Она натянула на голову капюшон плаща и подняла руку в прощальном жесте, адресованном пребывающему в полном, недоумении слуге:
— До встречи днем!
И она исчезла, прыгая по ступенькам и быстро одолев их, помчалась по улице, вжимая голову в плечи, чтобы спастись от упорно моросящего дождя.
Изумленный Белтон покачал головой, гадая, уж не слишком ли он стал стар для своей работы. Действительно ли на ней были бриджи? Должно быть, его лордство приобрел в Испании странные вкусы. Кажется, это языческая страна, кто-то об этом упоминал. Закрыв дверь, он затрусил в свой чулан, где хранил бутылочку спасительного бренди, предназначенного для медицинских целей и использовавшегося им в случаях сильных потрясений.
