Ужас, наведенный их подвигами на жителей страны, их успехи и завоевания уничтожили оппозицию сколько-нибудь прочную со стороны королевских войск, и путь из Виваре в Ним сделался вполне свободен[737]. Занятие ряда крепостей было результатом победы[738]. Город Миребель[739], замки: Крюссоль[740], находившийся против города Валенса, Лагорс, Салава и Бозас, также как и город Дезен и множество других были приведены в состояние обороны. Во главе отрядов стояли повсюду лица, избранные городами ми известные своею храбростью. То были большею частью местные дворяне, как, например, сьер Гарриг и другие[741], хотя часто были избираемы в губернаторы и лица среднего сословия.
Вообще деятельность гугенотов была и здесь так же успешна, как и в западных областях. К маю 1573 г. в их руках находилась вся Севеннская область, значительная часть Виваре, много замков в Велэ и южных частых Лангедока около Нима.
Восстание началось здесь позже, чем в западном Лангедоке, его начала сама буржуазия, возбужденная примером и успехами гугенотов на западе. Она вела войну с властью при помощи и содействии знати. Успехи, обнаруженные конфедерацией), обусловливались и здесь тою крепостью союза, какая существовала между сословиями, и тем бездействием, тем бессилием, какое проявляла власть.
Преобладание буржуазии сказалось вполне на взаимных отношениях сословий и на тех учреждениях, какие были введены в новообразовавшееся государство. Уже в конце ноября открытие свободных сообщений между Нимом и городами Виваре заставило гугенотов обратить особенное внимание на свои силы и возможно лучше организовать их. Партия сильно страдала вследствие отсутствия общего глав и тех раздоров, которые возникали между равноправными губернаторами отдельных городов. С этой целью в Ниме[742] состоялось собрание депутатов от провинций восточного Лангедока, и на нем был выработан устав, по которому должно было совершиться управление страною. При том положении, в каком находились гугеноты, при полном убеждении их, что король в руках врагов верных, самостоятельное управление страною было делом настоятельной необходимости, и собрание гугенотов решилось устроить нечто вроде республики в областях, находившихся в союзе с Нимом в «ожидании того времени, когда Богу будет угодно изменить сердце тирана и восстановить во Франции хороший порядок вещей, или воздвигнуть соседнего государя для освобождения несчастного народа, собрание постановляет избрать путем всеобщей подачи голосов (par suffrages publics) всеми гугенотами главу для каждого города отдельно, как для заведывания делами военными, таки для управления и наблюдения за общественным порядком.
Этим полагалось основание независимому, самостоятельному правлению. Верховная власть переходила вполне в руки народа, который избирал из своей среды главу для заведывания делами. Но «глава» не был неограниченным властителем избравшего его народа. Народ, передавая ему верховную власть, определял и те меры, которые необходимы для ограждения интересов и безопасности страны. В помощь главе назначался совет из двадцати четырех лиц, избираемых безразлично из среды дворян или простого народа, и сверх того еще 75 человек из жителей города и соседних с ним мест, которые вместе с советом 24-х и главою образуют совет ста[743].
Ведению обоих советов подлежат все дела республики, гражданские и уголовные, общественное управление, как и заведование военными делами. Но между ними существует и различие. Совет 24-х не имеет права без совета ста ни изменять законов, вводить новые и отменять старые, ни определять налоги и вообще заведовать финансовою частью, ни заключать мир или объявлять войну[744]. Все эти дела подлежат ведению совета ста. Совет 24-х компетентен лишь в делах уголовных и гражданских[745]. Он может разрешать споры между гражданами и наказывать смертною казнью преступников[746]. Но даже и здесь его решения не имеют безусловной силы, На решения малого совета можно было апеллировать в совет ста[747]. Зато глава не имеет права предпринимать что-либо без согласия на то членов совета 24-х
