Т о л с т ы й. Не зли его, что ты набросился, как бешеная свинья? (Выходит.)
Т о щ и й. Шкура, разве я тебе не приказал?!
Шкура опускается, как собака, на четыре точки.
Ш к у р а. Что угодно? Какую сценку?
Т о щ и й. Изобрази суку, которая ссорится с соседкой из-за соседа.
Шкура показывает.
Ц е з а р ь. Развлечение — это единственная свобода, которая мне осталась… (Улыбается.) Я для вас шут, такой же, как Шкура.
Шкура продолжает начатый диалог.
Паяц в руках судьбы. Убью я вас или нет — что это изменит? Доблести мне не прибавит, вины — тоже. Все мы рабы судьбы. (Тощему.) Тебе известно, что такое судьба?..
Т о щ и й (Шкуре). Изобрази-ка суку, которая покорна своей судьбе.
Шкура изображает.
Ц е з а р ь. Представляешь, Шкура, преступление они выдадут за добродетель. Покажи, какая она, добродетель.
Шкура лает.
Когда они убьют меня, думаешь, они сочтут себя убийцами? Ничего подобного: добродетельными гражданами!
Ш к у р а (лая). Почему?
Ц е з а р ь. Потому что придут к власти, а у кого власть, тот может вертеть словами, как ему захочется.
Шкура подхватывает.
Т о щ и й. А когда ты сам начнешь убивать?
Ц е з а р ь. Сам — не стану. Моей рукой будут водить другие. Они — моя судьба. Ну-ка, Шкура, пролай мне эту судьбу.
Шкура лает.
Но потом мои убийцы сами попадут в ловушку. Время властвует над всеми… Шкура, изобрази нам время.
Шкура изображает.
Вбегает Т о л с т ы й, хочет что-то по секрету сказать Цезарю.
Толстяк, у тебя воняет изо рта!
Т о л с т ы й. Тебе не нравится?
Ц е з а р ь. Толстые мне нравятся, они глупы и послушны, но мне не нравится, когда у них пахнет изо рта. Вонь и толщина — вещи разные.
Т о л с т ы й. Что же мне делать? Похудеть?
Ц е з а р ь. Нет. Тощих я не люблю. Знаешь, почему они не толстеют? Много о себе воображают.
Т о л с т ы й. Как же мне быть?
Ц е з а р ь. Перестань лопать лук.
Т о л с т ы й. Но лук полезен, он дает мне силу. Я чувствую! Я самый сильный человек на корабле. Когда ты видишь мои мускулы, разве тебе не страшно?
Ц е з а р ь. Толстых и волосатых я боюсь меньше, чем тощих и бледных.
Т о щ и й. Видишь, сколько я нагнал на него страху: дрожит как осиновый лист!
Т о л с т ы й. Цезарек, мальчик мой, я хотел тебе сказать, что наш капитан раздобыл где-то женщину и она в данный момент у него в каюте…
Ц е з а р ь. Пусть немедленно явится сюда!
Т о л с т ы й. Кто? Капитан?
Ц е з а р ь. Нет. Женщина.
Т о л с т ы й. Она голая.
Ц е з а р ь. Пусть приходит голая. Это нас не смущает.
Т о л с т ы й. Она хотела бы одеться.
Ц е з а р ь. Успеет одеться после того, как уйдет отсюда! Чего она мешкает, толстяк!
Т о л с т ы й. Господи, да она одевается!
Ц е з а р ь. Долго же она это делает.
Т о л с т ы й. Цезарек, женщине одеться труднее, чем раздеться.
Ц е з а р ь. Женщина не должна быть одетой. Зачем ей терять время на раздевание?
Входят К а п и т а н и П ь я н и ц а, неся на руках кого-то завернутого в ковер. Ставят этого кого-то на ноги и разворачивают ковер.
Это женщина, красивая, как статуя.
Спасибо, капитан. Скульптура мне нравится. Я покупаю ее. Надеюсь, это подлинник? Эй, вы, болваны, можете тоже взглянуть и восхититься совершенным мастерством греческих скульпторов. Она прекрасна, и даже издали видно, что это оригинал, а не копия.
К а п и т а н. Но, чтобы ты знал, мальчик, она девственница.
Ц е з а р ь. Наивный ты человек, капитан! Скорее можно найти греческую скульптуру, чем девственницу!
К а п и т а н. И все же она девственница.
Ц е з а р ь. Скульптура — возможно, а вот живой девственницы не встречал…
К а п и т а н. Она живая.
Ц е з а р ь. Она кажется живой, капитан. О скульптуре говорят: как живая, хотя она таковой не является. Не хватает тебе образования, капитан.
П ь я н и ц а. Она живая, я ее трогал.
Ц е з а р ь. От тебя разит прогнившей винной бочкой, и каждая метла — для тебя девица.
П ь я н и ц а. Метлу я всегда отличу, а это — совсем другое…
Ц е з а р ь. Капитан, я тронут твоим вниманием. Стоило мне упомянуть о моей страсти к древним статуям — и ты сразу раздобыл мне одну. Ей-богу, мне повезло… Ты красива, как изваяние.
О н а. Я предпочла бы быть красивой, как женщина.
