И о н. Одним словом, отоваривался…
С и л ь в и я. Все это он автоматически совал в корзину, пока не наполнил доверху… Когда он взял четвертинку спирта, оказалось, что класть ее больше некуда, он сунул ее в карман пиджака. И пошел к кассе… Там стояла очередь, и я потеряла его из виду… И вдруг разразился скандал. Продавщица схватила его у выхода и закричала: «Вор!» А он озирался в растерянности… Знаешь, что произошло? Он заплатил за все, кроме спирта. Я уверена, просто забыл… Делов-то, шесть леев! Мелочь, понимаешь? Шесть леев! Но продавщица вызвала милиционера…
И о н. Этого вышибалу, который вечно дежурит там рядом?
С и л ь в и я. Да…
И о н. Кулаки у него железные!
С и л ь в и я. Продавщица требовала, чтобы у него проверили документы, чтобы составили протокол… Я попыталась ей объяснить. Но, видно, никто ни во что вникать не хочет, раз даже собрание устроили по этому поводу.
Входит К р и с т е с к у, слышит последние слова.
К р и с т е с к у. Ничего ему не будет… Ну, пошумят для виду. Милиция считает, что он не виноват, работники магазина тоже… Марку — хороший парень, за всю свою жизнь нитки не украл. Ну, разыграют маленькое цирковое представление, и все. Ему уже и дирекция объявила, что он невиновен…
С и л ь в и я. Так кому же нужен этот чертов цирк?
И о н. Сильвия, разве ты умеешь чертыхаться?
С и л ь в и я. Умею!
К р и с т е с к у. Ничего ему не будет. Простая формальность, не более. Ну, покритикуем его для вида — и дело с концом. Мы тоже не сомневаемся, что он человек честный. Какие-то шесть леев?! Мелочь!
И о н. Кристеску, хочешь доставить мне удовольствие?
К р и с т е с к у. Хочу.
И о н. Тогда катись отсюда подальше.
К р и с т е с к у. Я же тебе ничего не сделал…
И о н. И не сделаешь. Я не футболист!
К р и с т е с к у. Эй, Ион…
И о н. Никакой я тебе не Ион, я господин Ион. Сам себе господин. Так и обращайся ко мне: господин Ион.
К р и с т е с к у. Господ, браток, вроде бы больше нету.
И о н. Мы с тобой не братались. Я тебе не друг, не товарищ и не «эй, Ион». А господин Ион. Коротко и ясно. А теперь вали отсюда! Не на такого напал. За беседу со мной ты с меня ничего не получишь!
К р и с т е с к у. Ненормальный, разве я у тебя чего-нибудь прошу?..
И о н. Попросишь в другой раз! Катись! (Поворачивается к нему спиной.)
Кристеску входит в зал заседаний.
С и л ь в и я. Марку невиновен.
И о н. И Адам не был виновен, пока не согрешил с красоткой Евой…
С и л ь в и я. Ион, я клянусь! Перестань издеваться…
И о н. Я не издеваюсь, я всего лишь ухмыляюсь. И не кричи, пожалуйста, потому что я все равно тебя плохо слышу, кричишь ты или говоришь шепотом… Понимаешь, у меня в ушах короткое замыкание… Этот человек не стоит твоих клятв, поэтому я их и не слышу. Что-то замкнулось во мне. Боюсь, это помешает мне стать таким хорошим, каким ты хочешь меня видеть… Да, да, кругом мрак, пробки перегорели, а электрик свихнулся! Это даже идиот Кристеску понимает.
С и л ь в и я. У тебя все идиоты…
И о н. Кристеску — не все.
Входит И о а н а.
А вот и Брижит Бардо…
И о а н а. Марку не приходил?
С и л ь в и я. Нет.
И о н. Не беспокойся, с крестным ничего не случится! Он приспособится к любым обстоятельствам. Это его отличительное мужское качество, не считая оленьих рогов. Иоана, может, добавим ему рогов совместными усилиями? Ой, Сильвия, я забыл представить тебе Иоану… Она и есть та самая, о которой я тебе рассказывал… Та, с которой я был в загсе, строгая моя возлюбленная.
И о а н а. Помолчал бы ты, Ион!
И о н. Почему же, дорогая! Не исключено, что я женюсь на Сильвии, поэтому она должна знать мою биографию…
И о а н а. И тебе не стыдно?
И о н. Мне? Ни в коем случае!
И о а н а. Что было — то прошло… Стыдно!
И о н. Почему это мне должно быть стыдно? А вот и твой любимый муженек!
Появляется М а р к у.
Видишь, он на меня не сердится, он не грустит и не веселится. Любить он никого не любит и ненависти не испытывает. Все для него имеет одинаковую цену, вернее, никакой цены не имеет!
М а р к у. Петру циркуляркой отрезало пальцы.
С и л ь в и я. Что? Когда?
И о а н а. Сегодня утром… Почти в конце смены… (Марку.)
