Так например, Дегелас[3] и Фюмье[4] списаны с двух механиков из гаража, где Сувестр обычно оставлял свою машину; Жан, слуга Жюва, — вылитый шофер Сувестра Морис Жийа. Прототипом Бакфельдера стал американец Озанн, приятель Аллена. Бузотер многим обязан бродяге, которого отец Сувестра приютил в своем сарае. Прообразом леди Белтхем стала, естественно, Анриетта Китцлер, славившаяся своими королевскими манерами. А Элен Гарн, дочь Фантомаса, очень походила на некую Люсьенну, молодую женщину спортивного вида, бывшую до 1914 года подругой Аллена. И нет ничего удивительного в том, что сам Аллен послужил моделью для Фандора, а Сувестр приписал Жюву свой характер, поселил его по собственному адресу и даже отдал в его распоряжение свой письменный стол, часто упоминаемый в романах.
Создание каждой книги проходило в оригинальной и весьма продуктивной манере, верность которой Марсель Аллен сохранил до последних дней. Все начиналось с совещания на квартире Сувестра. Хозяин восседал за письменным столом, а Аллен устраивался напротив, на диване. Обсуждение продолжалось три дня, в результате чего вырабатывался сюжет, персонажи и детальный план каждой главы. Затем главы по жребию распределялись между авторами, и они расставались. После этого каждый работал в одиночку, на ходу импровизируя и одновременно записывая текст на диктофон. Писателям приходилось торопиться, чтобы успеть уложиться в намеченный срок. Поэтому пленка с записью сразу же передавалась машинисткам, которые быстро переносили роман на бумагу и тотчас отправляли его в типографию. Сами авторы даже не успевали его перечитать.
На диктовку каждому из них отводилась неделя. Два дня посвящались смысловому увязыванию глав и исправлению наиболее явных промахов, а также ознакомлению одного автора с текстом другого. Подобный метод весьма близок автоматической манере письма, характерной для сюрреалистов.
В целом работа над романом в 420 страниц занимала не более трех недель! Именно этим объясняются бесчисленные повторы, огрехи, небрежный и порой просто антилитературный стиль, неумело выстроенная композиция, выспренность повествования и развивающийся лихорадочными скачками сюжет — одним словом, все те недостатки, которые, как ни странно, делают романы еще более привлекательными для читателей.
Дальнейшие события хорошо известны. Первый том, вышедший в феврале 1911 года, произвел на публику действие, подобное электрическому разряду. Она получила новый миф, наполненный бесчисленными кровавыми преступлениями и создающий для обывателя сладостную атмосферу напряжения и страха.
Серия не закончилась ни на пяти томах, заказанных Файаром, ни на двадцати четырех книгах, обещанных Сувестром в случае успеха. К сентябрю 1913 года число романов о Гении преступления достигло тридцати двух. Затем добавляются 12 томов, написанные одним Алленом с 1926 по 1963 гг. Общий тираж первых 32-х книг во Франции и за рубежом составил много миллионов экземпляров.
Успех порой бывает сладок, но чаще требует огромного трудолюбия. Файар, заполучив Сувестра и Аллена, напал на золотую жилу и принялся энергично разрабатывать ее, умело используя конъюнктуру рынка.
Повествование о Фантомасе еще не было завершено, когда Файар уже запустил новую серию тех же авторов «Наз-ан-лэр». Она состояла из пятнадцати романов, названных «патриотическими», а не «шпионскими», ибо их главный герой — француз, и его нельзя обозвать вульгарным словечком «шпион», предназначенным лишь для вражеских агентов.
По окончании «Наз-ан-лэр» немедленно начинает издаваться следующая серия — «Тити-гвардеец». Она включает пять историко-приключенческих романов, события в которых разворачиваются во время франко-прусской войны 1870–1871 гг. К этому множеству книг надо еще добавить роман «Жиголо», печатавшийся с продолжением в еженедельнике «Журналь»; «Кто убил?», вышедший в такой же форме в «Туш-а-ту», ежемесячном журнале издательства Файара; «Дартулу», еще один роман с продолжением, а также две пьесы «Наз-ан-лэр» и «Жиголо», созданные на основе одноименных произведений. Несмотря на невероятную работоспособность Сувестра и Аллена и их продуктивный метод сочинительства, представляется маловероятным, что они успели за столь короткий срок «обрушить» на читателей целый шквал новых книг. Очевидно, они порой использовали свои имена как прикрытие для литературных «негров», работавших в сомнительных издательствах.
