— Извините, Валентин Георгиевич, — не выдержал Сергей. — Мы не хотели… лично я никаких претензий к Павлу Николаевичу не предъявляю. Пойдем, Володя!
— Одну секунду, — остановил инженеров Пантелеев. — Послушайте, вы, я вижу, затеяли какую-то игру… вероятно, с привлечением кибернетики. Я не считаю себя вправе вмешиваться, так как понимаю, что у вас могут возникать идеи и не по темплану института. Что ж, каждый исследователь имеет право на свободный поиск… Но коль скоро вы избрали меня… гм… посредником или, вернее сказать, “почтовым ящиком” в вашей игре, то я хотел бы надеяться, что она не сводится к интригам. Нет ничего отвратительнее интриг. Ничто так не иссушает мозг, как интриги… — И академик еще пять минут говорил на эту тему.
Когда Малышев и Кайменов выходили из кабинета, щеки их горели от унижения.
— Не унывай, Сережка, — Володька положил ему руку на плечо. — Мы с ним все равно рассчитаемся в самом прямом смысле слова. Давай сегодня вечером засядем, а?
Малышев двинул плечом, чтобы сбросить руку, но ничего не успел сказать: навстречу по лестнице поднимался Шишкин.
“…Хватит исканий, достаточно прекраснодушия! Вон оно как повернулось. Шишкина голой математикой не возьмешь… И Кайменов тоже — хорош товарищ! Видно, все останется, как есть, нечего играть в бирюльки с машиной…” Малышев сидел один в зале у пульта “Молнии”; сквозняк от воздуходувок шевелил пряди на его голове.
…Мчат поезда по блестящим рельсам, ревут автовозы на поворотах дорог, плывут пароходы по рекам и морям. Они везут грузы: пшеницу, уголь, станки, руду, ткани, игрушки, яблоки. На сортировочных горках и перевалочных базах электронные машины переводят стрелки, командуют автопогрузчиками, зажигают на диспетчерских табло схемы наилучших маршрутов: без заторов и простоев. Со временем автоматизируют транспорт: шоферы, машинисты, диспетчеры и кондукторы займутся другими делами.
Математические машины станут сердцем в кровеносной системе страны.
И это будет не его подвиг, если даже совершит его он. “Под руководством кандидата наук Павла Николаевича Шишкина в Институте вычислительной техники создан алгоритм… разрабо…” — взахлеб начнут писать газеты. А об исполнителях кто пишет!
Сергей представил себе монументально-самодовольное лицо Шишкина на газетной странице, и ему стало невыносимо тошно.
…В этот час Павел Николаевич Шишкин торопливо шел среди молчаливых домов и деревьев, облитых серо-зеленым лунным светом. Он допоздна задержался в институте, чтобы не встретиться с Малышевым и Кайменовым, и теперь клял себя. Тогда, на семинаре, Малышев смотрел на него тяжелым взглядом, а этот бандит Кайменов даже бросил выразительным движением губ беззвучное слово. Павел Николаевич убедил себя, что не понял этого слова.
Но в душу закрались сомнение и тоска. И потом на лестнице: “Мы с ним рассчитаемся… давай засядем сегодня…” Что они задумали?
В переулке застучали шаги. Шишкин теперь едва не бежал, и луна прыгала за ним над крышами.
Павел Николаевич давно, еще в вузе, смекнул, что наука — это такое занятие, где каждый разбирается лишь в том, что делает сам. Он быстро освоил нехитрый алгоритм получения степени: статьи, написанные руководимыми им дипломниками, диссертация, составленная из их работ, экзамены, сдаваемые хорошим знакомым, “двадцать минут позора” на защите… Оказавшись в институте, Павел Николаевич чутьем уловил круг тех дел и обязанностей, выполняя которые можно считаться крепким работником, даже преуспевать. С ним считались, его уважали — и он стал проникаться уважением к себе.
И все-таки страх не оставлял его никогда. Каждая новая идея, новый человек, новые дела заставляли его настораживаться. Он пугался всего непонятного и боялся, как бы другие не заметили, что он не понимает. Когда Валентин Георгиевич с увлечением рассказывал ему свои новые замыслы, он порой замирал от ужаса: а вдруг тот оборвет речь и гневно закричит: “Слушайте, что вы киваете? Я разыгрываю вас, плету чепуху!..” Он боялся выдвигать идеи: а вдруг идея окажется не такой? Он боялся и не выдвигать идей: а вдруг заметят, что у него их нет? И он уставал от этих страхов, как другие устают от непосильной работы…
