История закончилась трагически. Три недели все шло как по маслу. От желающих услышать серенады Моцарта не было отбоя. Монетки сыпались в подвал, музыканты играли, слушатели дивились механическому чуду. Но на исходе третьей недели музыканты, подогретые вином, переругались, причем так сильно, что дело дошло до драки. В ход пошли ножи и все что попало под руку. Результат — трое трупов и двое тяжелораненых. Йозеф Крааль пишет, что один из музыкантов был задушен виолончельной струной.
Князь, узнав на следующее утро о случившемся и испугавшись последствий, приказал запереть подвал, никому туда не входить и никого оттуда не выпускать.
В следующие дни пожаловали новые любители чудес. Но за брошенные монетки могли слышать лишь стоны раненых. На вопрос, что это значит, с каменной улыбкой на лице отвечал:
— Это «Реквием», господа, «Реквием». А точнее — его окончание.
Несколько дней князь по утрам прикладывал ухо к своему ящику, слушая стоны раненых. Потом, когда стоны прекратились, он распорядился тайно похоронить музыкантов в своем саду. В городе прошел слух, что музыкальный ящик сломался. И вскоре все забыли про чудо механики, отвлекшись на грядущий парад воздушных шаров.
Йозеф Крааль, ссылаясь на слова домочадцев князя, говорит, что и потом каждый день до самой смерти вслушивался в звуки, исходящие от чудесного ящика, и с каменной улыбкой на устах говорил о том, как прекрасны и совершенны произведения Моцарта, как они благотворно влияют на душу человека. Особенно его «Реквием». Нет никаких сомнений, что в результате своей удачной шутки князь тронулся умом.
Ужасные слухи, будто бы в саду в шелесте листьев можно слышать серенады Моцарта, Йозеф Крааль иронично называет armen. Впрочем, не кажется странным, что столетие спустя на месте дома и сада построили концертный зал. А его оригинальную идею алхимик подкинул какому-то инженеру, подвизавшемуся в известной фирме . Хотя поговаривают, что тот украл ее у другого изобретателя, сделавшего музыкальный автомат на базе одной из моделей фонографа Эдисона, который в 1889 году установили в Сан-Франциско в .
История , фантастическая и потусторонняя
считали полоумным шайтаном. Потому что он скупал последние мгновения человеческих жизней. Те самые мгновения, что уже жизни не принадлежат, но еще не являются собственностью смерти. Именно те, в которые человек совершал путешествие в другой мир.
Найти шайтана было легко. Скрытый одеялом закуток на базарной площади, без вывесок и опознавательных знаков. Масляная лампада и ковер на земле. Сюда можно было зайти в любой базарный день с восьми утра до восьми вечера и продать последние мгновения своей жизни. платил охотно, но цену назначал сам. Ему хватало одного взгляда на продавца, чтобы определить, сколько стоит товар.
Как-то к нему заглянул алхимик Йозеф Крааль.
— Я куплю последнее мгновение твоей жизни за тысячу динаров, — сказал . Но алхимик не собирался ничего продавать. Он зашел в закуток только потому, что услышал пение цикад. И сейчас он стоял у пыльного полога и слушал мелодичный стрекот, напомнивший ему музыку африканского шамана .
Гость совсем не походил на обычных продавцов, которые первым делом, явившись к , спрашивали:
— Избавившись от последних мгновений, стану ли я бессмертным?
Таким , пересыпая из одной руки в другую горсть разноцветных стеклышек, двусмысленно отвечал:
— Теперь ты не сможешь перескочить через узкую пропасть между жизнью и смертью.
А сам думал: «Ты перескочишь через нее с закрытыми глазами, ушами и ртом». никого не лишал заблуждений. Лишал он иного: страха перед смертью. Невесть какая, но же прибыль. Вдобавок к нескольким монетам.
Молчание гостя шайтан воспринял как сомнение и потому предложил более высокую цену:
— Хорошо, полторы тысячи. Хороший товар стоит хороших денег.
— Я отдам тебе то, что ты просишь, — наконец произнес алхимик. — Но взамен возьму последние мгновения твоей жизни.
