– Но если использовать, – предположил Изместьев, испугавшись собственной смелости, – это же тело, бумаженция-то, как ты утверждал, сохранилась…
– Ага, спасибо, доктор, – Поплевко снисходительно прищурился, – воспользоваться и вытолкнуть при этом меня к чертям собачьим. Какой в этом прок? Где гарантия, что повторная эрмикция будет более удачной? Тело то же самое, риски те же… А я, стало быть, как попкорн.
– Я смотрю, – присвистнул Аркадий, – ты неплохо научился щебетать по-нашему. Как будто на зоне побывал.
– Санитары мигом научат, – ухмыльнулся Вениамин и неожиданно заплакал, задёргал повязками, которые прочно фиксировали конечности. – Я завалил миссию. Уже ничего не исправить. Грандиозные усилия – насмарку, прорыва не будет!
Напрягшись внутренне, Изместьев саркастически заметил:
– Умолять проститутку сохранить ребёнка – тоже мне миссия! Вот если бы ты собрался предотвратить ограбление банка, какую-нибудь крупную кражу музейных экспонатов, их вывоз за границу, стихийное бедствие или глобальную техногенную катастрофу…
– Много вы понимаете! – на лице Поплевко отразилась внутренняя борьба: посвящать «чужака» в секретные планы или сохранить всё «за семью печатями». Победил здравый смысл: – Ограбление инкассаторов произойдёт достаточно скоро. Следующей весной, по-моему. Кажется, свой же инкассатор утащит в землянку четверть миллиарда… Что в этом выдающегося?
– Что? К-к-куда утащит? – расхохотался доктор, вызвав неподдельный интерес пробегавшего мимо санитара. – Четверть миллиарда? Похоже, тебя накачали здесь так, что ты начал нести эксклюзивный бред. Какую землянку, чудило?
– Спрячет он деньги в специальной землянке. Только здесь ничего интересного нет, очень скоро денежки отыщутся, никто не погибнет. Зачем такое предотвращать? Я хочу рассказать про другое. О важнейших открытиях в генетике, например, которые не заставят себя долго ждать. Но генная инженерия – очень наукоёмкое, затратное и, главное, – длительное удовольствие. Растянуто во времени, долго приходится ждать результата. Гораздо проще и выгодней скорректировать прошлое. Подогнать его, так сказать, под текущую ситуацию…
– Но прошлое нельзя менять, – Изместьев вновь вспомнил прочитанную фантастику. – Последствия могут быть непредсказуемыми. Порой достаточно раздавить в прошлом бабочку…
– Боже мой, – нетерпеливо заёрзал Поплевко, тщетно пытаясь разорвать свои «вериги». – Зачем же считать других глупее себя?! Разумеется, мы в курсе всех возможных осложнений. Они, эти осложнения страхуются элементарно.
– Ты так говоришь? Кого только в прошлое не посылают, честное слово! – едва не взорвался слабо подкованный в фантастике доктор. – Как можно исправить ошибки прошлого? Будущее тотчас изменится, и возможность забросить следующего… агента… или как у вас там они зовутся… испарится. Как сон, как утренний туман.
– Да у вас проблемы с четвёртым измерением, док, – улыбнулся бескровными губами Поплевко. – Страховка посылается одновременно с агентом, но в более ранний временной промежуток. Если в будущем ничего не изменилось, значит, всё прошло успешно, и страховка тотчас возвращается в наше время. Буквально через несколько мгновений пребывания в прошлом. Если, не дай бог, какой-то катаклизм, страховка остаётся в своём времени. Это для неё означает, что надо аннулировать эрмикт, вмешаться на нужном этапе, вернув всё как было… Инструкции разработаны чёткие.
– Да, уж… Элементарно, Ватсон, – Изместьев почесал в затылке. – И везде должны быть клинические смерти и успешные реанимации. Это ж как надо всё подготовить! Сколько документов перелопатить!
– Тем трагичнее моя неудача, – вздохнул бледный, как мел, Поплевко. – Меня, можно сказать, вывели на вершину многоходовой комбинации, а я сплоховал… Завалил миссию. У этой женщины… проститутки, должен родиться мальчик. Он обязан выжить, понимаете?! Обязан! И в 2028 году встретиться с двадцатилетней москвичкой Женей Фаревской. От их брака должен родиться гений, каких ещё не было на земле. Который совершит прорыв на несколько столетий вперёд. Вероятность успеха подобной комбинации – девяносто шесть и восемнадцать сотых процента. Это фантастическая вероятность! А если учесть, что детей у них может быть несколько, то гарантия практически сто процентов! Вернее, 99, 98 %… Это генетически выверено, отслежены тысячи родословных. Моя задача – сохранить данную беременность. Просто сохранить и всё! Мы в состоянии отследить родословную и спрогнозировать наследственность с очень высокой степенью точности.
