Позже Бен попробовал найти хотя бы одну семью из тех иммигрантов-рабочих, но ему это не удалось. Тогда он отправил пожертвование в благотворительный фонд, который помогал семьям иммигрантов в получении медицинской помощи.
Бен не закрыл свою адвокатскую практику. Он взялся за дело о ненадлежащем обращении, за которое не полагался адвокатский гонорар, защищая рабочего от несправедливости крупной компании. В течение следующих недель ему пришло несколько крупных дел с хорошими гонорарами. Через полгода его бизнес процветал.
Когда мы смотрим в историю семьи в поисках проблемы, связанной с финансами, мы должны спросить себя: пытаемся ли мы бессознательно уравновесить действия кого-то, кто был до нас? Многие из нас, сами того не осознавая, продолжают неудачи и страдания прошлого. Так было с Беном и с Лореттой.
Больше всего на свете Лоретта хотела иметь собственный бизнес. Тридцать лет ее «труда и пота», как она выразилась, были отданы, чтобы наполнять мошну хозяев компании. Тем не менее каждый раз, когда появлялась возможность начать свой бизнес или разработать собственную бизнес-идею, она буксовала. «Что-то удерживает меня от рывка. Такое ощущение, будто что-то скрывается где-то в глубине и не дает мне сделать шаг вперед, – сказала она. – Иногда кажется, что я не заслуживаю иметь то, что получаю».
Ключевой язык Лоретты: «Я не заслуживаю иметь то, что получаю».
Если мы позволим ключевому языку Лоретты повести нас в прошлое, то на ум приходят три вопроса-моста:
• Кто «не заслуживал того, что получал»?
• Кого «удерживают»?
• Кто не может «сделать шаг вперед»?
Опять ответ лежал практически на поверхности. В своем завещании бабушка оставила семейную ферму, приносившую хороший доход, отцу Лоретты, а четырем остальным своим детям – ничего. При отце ферма все так же процветала, а его родные братья и сестры испытывали определенные трудности в жизни. После оглашения завещания они практически не общались.
Отец Лоретты получил незаслуженное преимущество перед братьями и сестрами. Во взрослом возрасте Лоретта, единственная дочь своих родителей, испытывала финансовые трудности, точно так же как и ее тети и дяди, тем самым повернув семейный «переключатель» с «преимущества» на «невыгодное положение». Пытаясь уравновесить несправедливое приобретение отца, Лоретта бессознательно удерживала себя от успеха. Как только она поняла, что невольно старалась компенсировать одну несправедливость другой, она смогла взять на себя все необходимые риски, связанные с открытием своего дела.
Ключевой язык привел Лоретту на семейную ферму, к случаю незаслуженного владения наследством в семье. Для Бена путь был похожим. Однако не все, кто желает вырваться из области непонятного, могут с такой же легкостью определить четкое событие, случившееся в семье. Для Жан-Поля событие, вставшее на пути к благополучию, было не столь явным.
Разлученный с матерью, отрезанный от остальных
Жан-Поль тоже желал продвижения в карьере, однако все его действия совершенно противоречили этому. Тем не менее, следуя карте своего ключевого языка, он увидел дорогу, усеянную ключами и подсказками.
Более двадцати лет Жан-Поль просиживал на бесперспективной работе, наблюдая, как другие, уровнем гораздо ниже его, занимали высокие должности. Он вел себя тихо и не высовывался как во время офисных пересудов, так и в социальном общении. Он жил, не замечаемый никем, существуя сильно ниже верхнего руководства. Поскольку ему никогда не поручали каких-то важных заданий, у него не было риска что-либо провалить. Мысль попросить для себя какую-то руководящую роль, которая подразумевала, что он будет на виду и его станут обсуждать, казалась невыносимой. Это представлялось слишком опасным.
«Могут решить, что я ни на что не гожусь, – сказал он. – Или я сделаю что-то не так и все потеряю».
Ключевой язык Жан-Поля: «Могут решить, что я ни на что не гожусь. Или я сделаю что-то не так и все потеряю».
В случае с Жан-Полем нам не пришлось путешествовать в прошлые поколения; нужно было только исследовать одно событие в его раннем детстве – разрыв связи с матерью. Многие пережили ранний разрыв связи со своей матерью и, как и Жан-Поль, никогда не связывают его с влиянием на взрослых. Жан-Поль перестал доверять любви и поддержке матери в раннем детстве. В результате в дальнейшей своей жизни он всегда настороженно относился к отношениям с другими. Не чувствуя за собой материнской поддержки, Жан-Поль всегда ощущал собственную уязвимость и колебался, приближаясь к тому, чего очень хотел. «Если я скажу или сделаю что-то не так, решат, что я ни на что не гожусь и отошлют подальше», – боялся он.
