Один из первых мучеников за монотеистическую веру в конце его жизненного пути, когда несчастья обрушились на него со всех сторон, его вера оставалась незыблемой и, находясь на пороге телесной смерти, он по-прежнему верил в бесконечную жизнь Духа, в которой он мог пройти сквозь вечность и служить далее своему Создателю с неиссякаемой любовью и преданностью.
Согласно учению Эхнатона, бог был той силой, которая порождала само солнце, энергией, проникавшей на землю в виде света и солнечного тепла, пробуждая к жизни все живое. В тех случаях, когда научные построения не дают удовлетворительных объяснений, следует предположить вмешательство Бога. Он есть творец энергии, первопричина всего сущего. Эхнатон, живший за тысячелетия до появления этого движения, определил бога практически так же.
Юный фараон заявлял, что бог – это бесформенная субстанция, зародыш мысли, сила любви, наполняющая время и пространство.
В восприятии юного фараона Атон совершенно не походил ни на одного из тех старых богов, которым в то время поклонялись в Египте. Атон был практически таким же, каким представляют Бога в современном мире. Все качества, которыми фараон наделял Атона, можно найти и у нашего христианского Бога. Подобно яркой вспышке метеора в ночном небе, Атон мелькнул во тьме египетской.
Гомункул осознавал, что в учении Христа прослеживается более очевидное сходство с культом Атона, нежели с той верой, которую проповедовали Авраам, Исаак и Иаков.
Амон-Ра и все старые боги Египта являлись не кем иным, как обожествленными смертными, наделенными необычайной, хотя и ограниченной властью, и сохраняли во многом человеческие привычки и черты характера.
Молодой верховный жрец призывал подданных искать своего бога не в шуме битв, не в дыму человеческих жертвоприношений, а среди цветов и деревьев, диких уток и рыб. Он проповедовал, что учиться следует у природы, явившись в некотором роде первым адептом учения об «апостольской жизни». Он старался разрушить устоявшиеся традиции и неустанно побуждал свой народ поклоняться «праведно», не придавая особого значения религиозной обрядности.
В то время как прежние боги являли свою власть чаще всего во время бедствий и потрясений, милосердный Бог Эхнатона присутствовал ежеминутно в самом течении жизни, в подрастающих зверятах, в легком ветре, наполнявшем паруса, в рыбах, плещущихся в реке. Как и другой учитель, более великий, чем он, Эхнатон наставлял своих учеников обращаться к создателю как к «Отцу Небесному». Атон был той радостью жизни, которая заставляла яроко «танцевать», а птиц порхать в вышине. Сам Эхнатон был скорее склонен печалиться, чем веселиться, но он стремился пробудить в сердцах своих сторонников, прежде всего, радость. Гомункул, читая папирус Обращения к Атону, слышал почти живой голос:
«О прекраснейший!
Ты сияешь на небосклоне, о вечно живой Атон, податель жизни! Ты взошел на восточном склоне неба и всю землю наполнил своею красотою. Ты прекрасен, велик, светозарен! Ты высоко над всей землею! Лучи твои объемлют все страны, до пределов того, что создано тобою.
Ты Ра, ты достигаешь пределов (мира). Ты подчиняешь дальние земли сыну, любимому тобою. Ты далек, но лучи твои на земле, ты – пред людьми, (по небу) твое движение».
И Гомункул, вспоминая 103 псалом Давида, преобразовал его похожий псалом – «псалмоид», так близко по своему Духу подходящий к молитвословию, сформулированному Эхнатоном почти полтора тысячелетия до н.э.:
И грохот дальнобойной силы
из бездны ангелы несут с улыбкой милой,
восходит солнце, радуя леса,
и свежесть вод, лазури небеса.
Ты обличен величием и славой,
Ты в бесконечности проник.
Как мир наш мал и на планете малой,
услышит кто наших страданий крик?
В твоем шатре из риз небесных света
лишь Дух Твой слышит нас с рассвета.
Ты благом простираешь руки
и усмиряешь наши муки,
и беззакония творимые людьми
отринь от них, но их благослови.
Гомункул воспарял мыслью и чувствовал как вставал дальний тихий горизонт, где небо касается земли, а человек человека и там немедленно начинается счастье взаимной жизни и возникает отдаленно – необходимое искусство, как оно возникло в городе – солнце Атона, например в искусстве изображения Неи, Нифертити, когда Эхнатон попытался силой своих переживаний через эпилептические видения осознать «беззакония, творимые людьми», которые требовалось отринуть от людей, но благословить их сиянием Света Духа. Сравнивая эти эпохи: западно – европейскую, русско – азиатскую с эпохой «отступника» от фиванских жрецов, эпохой Эхнатона, он чувственно воспринимал Зло как источник изначальной сущности человека и в то же время он сознаввал, что нарезанные ломти площади истории человечества, существуя вне времени и пространства, ведут его к проникновению в частную жизнь людей.
