— Теперь мы все говорим правду, — констатировал Джейкоб.
Хелена сняла подбородок с рукоятки вил и опустила голову на грудь:
— Да, сэр.
— И было бы неплохо также проявить толику уважения к нашей гостье с Земли. Уверен, отец воспитал вас гораздо лучше, чем может показаться на первый взгляд.
Хелена взглянула на Керри и снова опустила глаза:
— Простите, мадам.
— Хелена, — сказала Керри, — нас не интересует техника. Мы просто хотим узнать, что случилось между тобой и Малкольмом Викари.
Хелена обратилась к Джейкобу:
— Вы не могли бы немного отойти и оставить нас на некоторое время?
— Конечно.
Хелена молчала, пока Джейкоб не оказался вне пределов слышимости.
— Есть некоторые вещи, которых не должен слышать мужчина.
— Понимаю, — кивнула Керри.
Хелена приподняла вилы и воткнула их в грунт. Она села на низкую каменную стену — спина прямая, руки на коленках, пальцы переплетены. «Словно школьница, собравшаяся отвечать урок», — подумала Керри.
— Что вы хотите от меня услышать? — спросила Хелена, не поднимая глаз.
— Истину.
Хелена всхлипнула и вытерла нос рукой:
— И познаете истину, и истина сделает вас свободными. Евангелие от Иоанна, 8:32.
«Я не стану отвечать», — подумала Керри. Иногда молчание — лучший метод заставить человека разговориться. Позвольте собеседнику возжелать заполнить тишину.
И Хелена возжелала:
— Мне просто нужна была работа. Любая, которая дала бы мне самостоятельность. Как вы знаете, мой отец считает меня старой девой. Но он сам почти не разрешает мне уходить с поля или из дому, так где и как я смогу встретить своего будущего мужа?
— Как вы начали работать с Малкольмом Викари?
— Как-то во время службы он услышал чьи-то слова, что я сильна в математике. Я действительно изучала бухгалтерский учет в колледже нашего поселения. Он решил дать мне шанс, хотя платить много не мог.
— Как же…
— Всё произошло?
— Да.
— Однажды вечером, — продолжила Хелена, — я оставалась допоздна. Уже смеркалось, но мистер Викари сказал, что подвезет меня. Я позвонила отцу, и он был против, что в такое позднее время меня не будет дома, но мистер Викари поговорил с ним и… сказал, что позаботится о моей безопасности.
— Как далеко находится его дом?
Хелена указала вверх и вправо, на противоположную сторону своего изученного вдоль и поперек мирка.
— Сразу на другой стороне реки Гумбольдта. Видите красный сарай с белой крышей?
— Не так уж и далеко. А я-то считала эту деревеньку гораздо более безопасным местом, чем многие другие поселения.
— Мне не с чем сравнивать. Я никогда не бывала в других местах. — Хелена снова опустила глаза.
Чтобы девушка не успела захлопнуться в своей раковине, Керри быстро спросила:
— Что же случилось потом?
— Он вошел в свой кабинет, где я работала днем. На улице тем временем уже совсем стемнело, и горел лишь один огонек. Когда я подняла на него глаза, то чуть не подскочила от ужаса, потому что по его лицу словно ползали страшные тени.
«Что почувствовала Адриана, когда взглянула на него в первый раз?» — подумала Керри. Она подавила эту мысль и спросила:
— И что ты сделала?
— Просто… сидела. Он извинился, что напугал меня. Потом он… вы уверены, что хотите это услышать?
«Чего я только в этой жизни не слышала…» — подумала Керри и ответила:
— Мне необходимо это узнать. Это моя работа.
Сплетенные пальцы Хелены сжались до дрожи в руках. Слеза упала на запястье, и, посмотрев на лицо Хелены, Керри поняла значительно больше, чем из рассказа.
— Простите, что я вас обозвала, — прошептала Хелена. — Ну, когда я назвала вас…
— Ты можешь не повторять этого.
— Ага. Думаю, не стоит. Значит, мистер Викари подошел ко мне. Он больше ничего не сказал. Он… дотронулся до моего лица. И сквозь меня как будто пробежал электрический импульс.
— И что ты сделала?
— Я очень удивилась. Я быстро встала, и у меня закружилась голова. Он велел мне быть осторожной и схватил за плечи. До этого он никогда не прикасался ко мне. Его руки оказались такими сильными, как, помнится, были у моего отца, когда он поднимал меня-малышку и подбрасывал к небу. И я слышала его запах, я имею в виду мистера Викари. Не дурной запах, просто… я не знаю.
