— Ты веришь в это? Вся затея — полный бред.
— Ты думаешь? — Тьюсди склонила голову набок и пожала плечами: — Не знаю, не знаю… Ты не веришь в мистику?
Сэмуэль слабо улыбнулся.
— Нет. Я не верю в мистику.
«Мистика»? Кто, черт возьми, придумал это слово?
— Хм… А я верю. Мне бы хотелось принять участие в чем-нибудь мистическом, — она повернулась на сиденье, поставила одну ногу на фальшивую красную кожу и перевязала шнурок на своих высоких черных кедах. Она завязывала его с большим энтузиазмом — получившийся узел имел примерно шесть петель. Она поменяла ноги местами и принялась за второй шнурок.
— Большинство людей не понимает, насколько важны хорошо завязанные шнурки, — произнесла она. — Обувь будет мешать, если она слишком свободная или слишком тесная, а коли один ботинок меньше другого, тогда ты не будешь находиться в состоянии равновесия и не сможешь нормально ходить.
— Но сейчас ты никуда не идешь, — заметил Сэмуэль.
— Да, но пойду позже.
— Вот оно что, — Сэмуэль уже начинал спрашивать себя, правильно ли он поступил, когда согласился на это. Похоже, она разделяла идеи Нью-эйджа note 1. Дальше она предложит ему вообразить мир во всем мире или попробовать связаться с духом высшей жрицы Лемурии note 2.
— Мэр, похоже, верит, что в этом кое-что есть, — добавила Тьюсди.
— Он в отчаянии. Хватается за соломинку.
— А почему тогда ты согласился встретиться? — спросила Тьюсди, возвращая ноги на черно-белую плитку пола.
Сэмуэль молчал, пока официантка звенела стаканами, а затем большими металлическими сосудами для приготовления молочного коктейля. Клубничный, который налили Сэмуэлю, выглядел густым, как цемент.
— Профессор Берри сказал, что есть один простой способ доказать его неправоту — встречаться с тобой время от времени в течение недели. Если число несчастных случаев в городе не снизится, пока мы вместе, и не возрастет, когда мы будем порознь, он вернет городу деньги, которые были заплачены ему за консультацию, — коктейль приятно булькал, вливаясь в стакан. — Его идеи — сплошное сумасшествие. «Применение поиска статистических связей для обнаружения неочевидных зависимостей»? Чушь! Бредовость этой затеи чувствуется за километр.
— Знаешь, о чем я хочу его спросить? Как он узнал о том, что некоторые люди связаны друг с другом?
— Он следил за номерами машин. В городе установили камеры наблюдения, которые записывали прибытие и отъезд каждой машины двадцать четыре часа в сутки на протяжении восьми месяцев.
Тьюсди ковырялась в чипсах, выбрасывая кусочки картошки один за другим в кучу на краю тарелки. Ее руку покрывали веснушки.
— Что ты делаешь? — спросил Сэмуэль.
— Я не особо голодна, так что съем только самые лучшие кусочки.
Внимание Сэмуэля привлекло движение за окном. По улице проехала группа велосипедистов. Все — старики, среди них не нашлось ни одного моложе семидесяти, а некоторые выглядели лет на девяносто. Их лица, словно покрытые сухим пергаментом, выглядели неуместно под гладкими шлемами.
— Почему мы? — спросила Тьюсди. — Почему ты думаешь, что количество несчастных случаев сократится, если мы будем вместе?
— Оно не сократится. Это все чушь.
— А если правда?
- Обычно Сэмуэль досиживал до конца титров, чтобы получить полный спектр впечатлений от похода в кино, но Тьюсди вскочила почти сразу после того, как зажегся свет. Сэмуэль замешкался.
— Ну, что ты об этом думаешь? — спросила она.
— Не ожидал, что мне это настолько понравится, — ответил Сэмуэль. — Сюжет развивался медленно, а я обычно теряю нить в таких случаях. — Кто-то уронил в проходе пакет попкорна. Сейчас, когда они шли к выходу, этот попкорн хрустел под ногами. — Я с осторожностью отношусь к фильмам, которые называют «эпическими сагами», а если кто-нибудь из актеров к тому же одет в припудренный парик, я бегу от такой картины, как от чумы.
Тьюсди запрокинула голову и расхохоталась настолько громко, что окружающие стали оборачиваться. Сэмуэль хотел бы научиться так смеяться. Когда он последний раз действительно хохотал, безудержно и от всей души?
— Расскажи мне еще что-нибудь о себе, — попросила Тьюсди, когда они вышли на тротуар и оказались под фонарем, вычерчивавшим круг света во тьме. — Я знаю, что ты ушедший на пенсию профессор философии и живешь в квартире возле парка Уилмингтона.
