— Разве вы не останетесь на кофе, капитан? – спросила она как ни в чем не бывало. – По сложившейся традиции мы пьем кофе после каждого заседания.
— Большое спасибо, мадам, – вежливо отозвался пришелец, – но я должен вернуться на базу.
— Меня зовут Сьюзен, – представилась она и первой подала капитану руку.
Уотессунец не сумел сдержаться и отпрянул, но уже в следующее мгновение вполне овладел собой и вытянул вперед свой обрубок. Сьюзен дружески пожала протянутую руку, потом подняла голову и посмотрела в похожие на крупные гальки глаза капитана.
– Поскольку в ближайшие пару месяцев мы, по-видимому, будем соседями, то могли бы общаться как подобает цивилизованным людям, – сказала она.
– С вашей стороны это весьма дальновидно, мадам.
– Зовите меня просто Сьюзен, – поправила она и добавила: – Что ж, если вам сейчас некогда, может быть, заглянете к нам завтра вечером?..
И снова капитан Гротон заколебался. Люди ожидали от него новой отговорки, но пришелец в конце концов сказал:
— Спасибо, мне будет очень приятно… Сьюзен.
— Отлично. Я позвоню вам, и мы уточним время.
Потом капитан и сопровождавший его лейтенант ушли, а Сьюзен повернулась к членам совета.
– А вы будете пить кофе? – спросила она.
– Вот это номер! – воскликнул сын Сьюзен, Ник. – Ну и какой он на ощупь?
После того как Сьюзен прикоснулась к инопланетянину, она стала в городе чем-то вроде знаменитости – во всяком случае, среди одиннадцатилетних подростков.
– Сухой. Теплый, – ответила она, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, стоявшего на кухонном столе. – Немного шершавый. Совсем как ящерица.
Том в соседней комнате разговаривал по телефону.
– …То, что ты предлагаешь, Уоррен – самое настоящее безумие, – говорил он. – Я почти уверен, что мы еще можем добиться от них дополнительных уступок. Как раз сейчас я и мои помощники работаем над этим. Но если вы начнете стрелять, нам всем конец. Так что выбрось это из головы. И чтобы я больше не слышал от тебя ни о какой «охоте на лягушек», о'кей?..
– А ты вымыла руку? – продолжал допытываться Ник. Сьюзен выпустила «мышь» и быстро обтерла кисть о предплечье сына.
— Э-э!.. – запротестовал тот. – Теперь у меня будут бородавки! Кто трогает жаб, у того обязательно выскакивают бородавки.
— Не смей называть их так! – резко оборвала сына Сьюзен. – Это невежливо. И запомни: сегодня вечером ты должен вести себя как следует. Понятно?
— Но ведь мне не надо будет прикасаться к нему, правда?
— Я уверена, что мистеру Гротону и самому не захочется прикасаться к такому противному мальчишке.
Том в другой комнате набрал еще один номер.
— Послушай, Уолт, я хочу, чтобы твои ребята подежурили сегодня вечером перед моим домом. Да, одной патрульной машины будет достаточно… Потому что если кто-то из наших патриотов подстрелит капитана у дверей моего дома, завтра на месте города будет дымящаяся воронка.
— Это правда? – спросил Ник, широко открывая глаза.
— Нет, – солгала Сьюзен. – Папа преувеличивает.
— А можно я сегодня вечером пойду к Джейку?
— Нет, ты будешь нужен мне здесь, – ответила Сьюзен, стараясь не показать своей тревоги.
— А что будет у нас на ужин?
— Когда ты меня отвлек, я как раз пыталась выяснить, что едят уотессунцы.
— Лично я не собираюсь есть всяких червяков!
— Я тоже, – ответила Сьюзен. – А теперь – брысь! В кухню вошел Том и со вздохом опустился в кресло.
— Весь город настроен очень воинственно, – сообщил он. – В буквальном смысле. Пола Сандерс собиралась установить у нашего дома пикет. Я ее еле отговорил – сказал, что у тебя есть план и что она должна тебе верить. Кстати, в чем он заключается – этот твой план? Ты что-то ничего мне не говорила…
— Мой план заключается в том, чтобы накормить нашего гостя пиццей.
– Пиццей?!
– Почему бы нет? Насколько я успела выяснить, у уотессунцев не существует никаких особых ограничений по части еды, а пиццу любят все!
Том откинул голову назад и мрачно уставился в потолок.
— Конечно. Почему бы нет? – проговорил он. – Если он отравится и умрет, то на ближайшие два часа ты сделаешься национальной героиней. Апотом превратишься в жертву жестоких оккупантов… И мы заодно.
