— Сына? — повторила следом за ней Алла Павловна.
— Сына? — Шутов посмотрел на прилегшего у ног Киры Алексеевны Таксика.
Братислав ничего не сказал, потому что понял: прав оказался он. А все спорившие с ним — не правы.
Джипайка, судя по всему, не имела привычки прислушиваться к репликам собеседников.
— Вы! — ткнула она короткой ручкой в сторону Аллы Павловны. — Немедленно уберите отсюда дикого зверя!
— Зверя? — удивленно произнесла Алла Павловна.
Шутов понял, что сейчас череда удивленных возгласов повторится, и, дабы не допустить этого, решительно взмахнул руками.
— Стоп! Давайте по порядку. Сядьте, дамочка! — майор указал на кресло, стоявшее позади джипайки.
Толстуха посмотрела сначала на кресло, затем на Шутова, сделала два шага назад и села. Пес, или кто он там был, прилег у ее ног. В отличие от всех остальных, ему не было никакого дела до того, что происходит вокруг. И в этом ему можно было позавидовать.
Шутов едва заметно улыбнулся — он снова держал ситуацию под контролем.
Майор указал на девочку, сидевшую у джипайки на руках:
— Это ваша дочь?
— Естественно! — презрительно фыркнула в ответ мамаша.
— А это кто? — указал он на лежавшего у ног Киры Алексеевны Таксика.
— Как кто?! — возмущенно воскликнула джипайка. — Сын, естественно!
— Естественно? — удивленно повторил Шутов и тут же, сообразив, что снова допустил ошибку, хлопнул в ладоши. Сработало — все посмотрели на него. — А это тогда кто? — майор указал на лысого пса, лежавшего у ног толстухи.
Джипайка посмотрела себе под ноги, как будто опасалась, что песика могли подменить.
— Как это кто? — теперь и ее голос звучал удивленно. — Мой супруг, естественно!
— Здорово! — шепотом произнес за спиной у Шутова Братислав.
Хотя чему тут было восхищаться?
— Вы водите своего мужа на поводке? — медленно, внимательно следя за построением фразы, дабы не допустить какой-нибудь бестактности, спросил Шутов.
— Естественно, — тут же отозвалась джипайка в своей обычной манере. — Мы же не дикари!
— А как поступают дикари?
— Носят мужей в сумках!
Шутов развел руками.
— Я вынужден просить вас прокомментировать сделанное заявление.
— А что тут комментировать! — дернув за поводок, джипайка заставила мужа поднять голову. — Вы видите это существо? Думаете, оно могло бы выжить самостоятельно в условиях дикой природы Джи-Пая? — спросила, и сама же ответила: — Нет! Но природа поступила очень мудро, снабдив женские особи Джи-Пая детородными сумками, — толстуха пересадила дочку на другое колено и свободной рукой оттянула у себя на животе край кожаного кармана, как у кенгуру, только значительно более емкого. — Во времена, когда мы вели первобытный образ жизни, женская особь, едва завидев самца, хватала его и сажала в свою детородную сумку. В сумке самец цеплялся зубами за сосок, снабжающий его питательным раствором. И все.
— Что значит «и все»? Он что же, так и оставался всю жизнь в этой сумке?
— Конечно. Свою единственную функцию — оказывать содействие продолжению рода — он мог выполнять, не вылезая из нее. Но когда наше общество стало цивилизованным, мы поняли, что не должны слепо следовать природным инстинктам. Мы же не дикари! Вот мы и перестали таскать мужей в сумках. Теперь они, как и женщины, живут полноценной жизнью.
— Сидя на поводках, — уточнил Шутов.
— Конечно. Это же лучше, чем сидеть в сумке.
— А вы не думали пойти дальше — полностью освободить мужчин?
— Шутите? — усмехйулась толстуха. — Они же беспомощны, как дети малые. Они же сами себя ни накормить, ни согреть ночью студеной не сумеют. Только дай им свободу, и мы вовсе без мужей останемся. А род продолжать как? Понятное дело, есть всякие научные ухищрения. Но мы же не дикари! Сами о своей нации позаботиться можем.
— Ну, иди к своей маме, — сказала Кира Алексеевна, отпуская поводок Таксика.
Тот дотрусил до кресла, в котором сидела дородная джипайка, лизнул в нос своего спящего папашу и улегся рядом. Джипайка подхватила конец поводка и попыталась обвязать его вокруг живота дочери. Белочка возмущенно взвизгнула и оттолкнула руку матери.
— Вот видите, что вы наделали, — с укоризной посмотрела на людей джипайка.
