— А кроме взгляда? Еще чем-нибудь он вооружен?
— Когти есть… Клюнуть может…
Иван хотел расспросить подробнее, что представляют собой эти когти и каким образом производится сам клевок, но они уже остановились у чудовищной дренажной трубы, дырявящей насыпь насквозь.
— Туда, Царевич…
Иван заглянул внутрь. В трубе ему не понравилось: сыро, грязно, ветошь какая-то валяется. А может, и не ветошь. Может, дохлятина…
— А если поверху?
— Поверху не пройдешь, — прогудел угрюмый Фома.
— Пройти-то пройдешь, — дребезжащим тенорком возразил Каныга. — А выйдешь не туда…
Двинулись, пригнувшись, по трубе. Шли почему-то долго. Свет в конце туннеля был почти полностью заслонен широкими плечами Фомы и горбом рюкзака.
— Ты уж не обессудь, батюшка… — бормотал сзади Лыга. — Нет иного пути в тридесятое…
Иван ему не ответил. Задержал, насколько мог, дыхание и брезгливо переступил через ветошь, и впрямь оказавшуюся старой дохлятиной.
Выбрались наконец.
Оглядевшись, Иван присвистнул и первым делом направился к укреплениям. Куда там Белым Волкам с их жалким тыном, скупо увенчанным парой коровьих черепов! Прямо перед оторопевшим ролеви-ком чернела настоящая крепостная стена из поставленных впритык срубов. Над приземистой подзорной башней шевелился яркий флажок. Хорошо Иван догадался вовремя взглянуть под ноги: еще полшага — и точно бы сверзился в ров. А там, между прочим, колья были натыканы.
— Ну, ребята… — только и смог вымолвить он. — Уважаю! И ворота есть?
С виноватым видом Каныга-Лыга развел руками.
— В стольный град тебе, Царевич, до времени путь заказан. Вот поразишь змееныша — тогда входи! Хочешь — через ворота, хочешь — стену для тебя размечем…
* * *
Три головы… Видимо, та же система, что и у мамонта: три человека связаны в кружок одной веревкой… А раз можно биться мечом, то все трое наверняка в кольчугах. Значит — ставка на подвижность. Закрутить их так, чтобы сами в своей веревке позапутались и друг друга с ног посбивали… Знать бы только, чем они вооружены! Каныга сказал: «Может клюнуть». Надо думать, у каждого — что-то вроде чекана, просто древко подлиннее…
Плохо, что Фоме и Каныге запрещено по игре отвечать на прямые вопросы. Как бы это их половчее спросить?..
— А клюет далеко?
— Ежели шею вытянет, на полсажени достанет.
Хм… Сажень?.. С древнерусской метрологией у Ивана всегда было неважно.
— И сильно?
— Да не так чтобы… Но клюв, сказывают, ядовит.
Ну начинается! Не колдовство — так яды… Ладно. Будем отбивать щитом.
Безлюдье кругом поражало. Иван даже представить, себе не мог, чтобы рядом с городом — и вдруг такая глушь! Ни дачных поселков, ни дорог — одни пригорки. За каким же, спрашивается, лешим Белые Волки выезжают играть за сотню километров, когда под боком готовый полигон?
Дозорная башня утонула в ковыльных холмах по самый флажок. Вскоре канул и он, заслоненный невысоким корявым деревом. Впереди же выпячивалось покатое взлобье, усыпанное и уставленное белыми камнями причудливой формы. Не то капище, не то обломки дольменов…
— Пришли, Царевич, — известил Фома, освобождаясь от ноши. — Вот за этим взгорком он и залег…
Иван развязал тесемки рюкзака и принялся облачаться.
— Убью василиска — а дальше? — полюбопытствовал он, прилаживая поножи.
Коренастый Фома Беренников, осунувшись, смотрел на взлобье, где в беспорядке толпились белые камни.
— Убьешь — оживут, — мрачно изрек он, протягивая шлем. — Ты уж постарайся…
Откровенно переигрывал. Последняя фраза прозвучала столь трагически, что Иван почувствовал раздражение. Древнего русича из себя корчит, а у самого ремень дембельский!
— Так и будешь с бляхой расхаживать? — процедил он.
Коренастый Фома заморгал и поспешно схватился за пряжку, словно испугавшись, что сейчас отнимут.
— Пояс-то не простой… — понизив голос, таинственно пояснил он. — Волшебный! Вишь, звезда жидовская? Червонным золотом за него плачено…
Нет, это не у Белых Волков, это здесь мастера — звери. Они им что же — вообще по-человечески говорить не дают? Ну, такого даже в эль-фятнике не было!..
С мечом в руке (ножны он оставил внизу за ненадобностью) Иван, тяжело ступая, взошел на покатый склон. Фома и Каныга с надеждой смотрели ему вслед.
