«Если», 1994 № 04 - страница 35

— Между прочим, неправда, что русские не умеют работать На Западе, вправленные в нормальную систему и нормальные деловые отношения, они работают вовсе не хуже других. Просто сейчас здесь огромное число людей действует во вред стране, ее нормальному развитию Почти десять лет идет топтание на месте. Это как посадить летчика в самолет, колеса которого прикованы к земле цепью. «Смотрите, он не может взлететь на таком прекрасном самолете!» Реформы все время тормозились, пока люди не стали разуверяться в них. Дело постоянно подменялось пустыми разговорами. Без конца обсуждали, например, где расселять военных Но разве нельзя было миллионы мающихся от безделья солдат направить на строительство самим себе жилья? За один год проблема была бы снята Повторяю, капитализм и демократия — всего лишь условия существования, которые необходимо обеспечить, чтобы начала складываться в стране нормальная жизнеспособная конструкция, система «не будем гадать относительно ее названия) Этого требует обычный инстинкт самосохранения; вне общей цивилизации развитие невозможно а мы все стоим на берегу речки и гадаем, как плыть. Саженками? Брассом? Или, может, на спине? Не холодная ли в речке вода? Вместо того чтобы взять и переплыть Как-нибудь но доплыть, иначе утонешь.

А Илья Муромец? Пусть скорее бросает свой топор или палицу, кончает пару университетов садится за компьютер… Япония тоже училась сначала у тех, кто умнее. России не мешает сделать то же самое. Сначала поучиться, потом научиться, а дальше можно будет говорить серьезно. В России много умных людей, людей талантливы даже гениев — зачем им соглашаться на роль дворников?

— И все же, нет ли желания вернуться к жанру утопии? Нарисовать картину очередного прекрасного будущего?

— Лучше, пожалуй, заняться нравоучительным семейным сериалом для телевидения. Бессмысленно показывать людям чужую красивую жизнь; кажется, на ТВ по всем программам идут сериалы разных стран и народов. Знаю, что в Германии отечественные «мыльные оперы» собирают множество зрителей а поднимаемые в них проблемы часто связанные с реальной жизныо общества) волнуют граждан гораздо сильнее, чем дебаты канцлера Коля со своими оппонентами. Жизнь России сегодня подсказывает множество тем и сюжетов. Порядок имеет смысл наводить в настоящем.

Пленника сковали на славу — по рукам и ногам. Стражники помирали со смеху, гладя на его неуклюжие подскоки (щиколотки стянуты цепями) и, развлекаясь, гнали по коридору все быстрее. Под звон кандалов его впихнули в большую комнату; кто-то указал на стул перед длинным столом, кто-то толкнул пленника с такой силой, что он едва не плюхнулся мимо сиденья. Короткий темный ежик волос чуть встопорщился, и это была единственная заметная реакция. Пленник поднял глаза — такие светлые, что зрачки, казалось, были вморожены в лед — и в упор взглянул на сидящих за столом, без приязни или вражды, злобы или заискивания. Бесстрастный, оценивающий взгляд — и на удивление спокойный.

На лицах семерых гомбарийцев можно было прочесть разные чувства: насмешку, отвращение, удовлетворение, любопытство, ликование, высокомерие. Они казались гуманоидами, но примерно в той же степени, что и горилла.

— Итак, — пришепетывая на каждом третьем слоге, начал тот, что сидел в центре, — ваше имя Уэйн Тейлор?

Ответа не последовало.

— Вы прибыли с планеты, именуемой Терра? Человек молчал.

— Незачем тратить время, Паламин, — вступил сидящий по левую руку от главного. — Не хочет отвечать по доброй воле, заставим.

— Разумеется, Эккстер, — и Паламин вытащил увесистый молоток, широкий с одной стороны, узкий и заостренный с другой. — Как вам понравится, существо без имени, если мы раздробим ваши кости, начав с конечностей?