— Лег, спасибо. Оно мне больше не нужно.
— Нам и правда пора идти, — сообщил Майклус, подойдя к телу минотавра.
— Да, — вздохнув, согласилась Кетрин. Однако вместо того, чтобы отправиться в сторону выхода, Кетрин направилась к входу в "сокровищницу", как про себя окрестила ее Втри, скрывшись внутри и утащив с собой Древнего.
Спустя несколько минут напряженного ожидания, оглашенного подозрительными звуками, доносившимся из "сокровищницы" и повелительными возгласами Кетрин, взору Майклуса и Втри предстало нечто невероятное.
Из сокровищницы вышел Лег, на плечах которого восседал гном. По-видимому, Кетрин заботилась о здоровье представителя вымирающей расы исключительно в эгоистических силах. Проблема была в том, что утонченный Древний, может, еще смог бы без вреда для здоровья покатать на собственном горбу миниатюрное тело Кетрин, но вес боевого гнома наверняка был для него роковым и если не грозил мгновенным переломом позвоночника, то грыжа была обеспечена.
"Интересно, что бы сказали Древние, узнав, что их собрат катает гнома и прислуживает ему?" — промелькнул в голове Майклуса вопрос, на который он сам тут же ответил, — наверное, убили бы всех, кто мог видеть это оскорбительное для высшей расы зрелище. Ну, или бы просто не поверили своим глазам".
— Ну, пошли, — поравнявшись с Майклусом, на которого теперь смотрела с высоты, произнесла Кетрин.
— Мы ничего не забыли? — спросил, скорее у самого себя, чем у кого-то, Майклус, когда они уже вышли из "темной пещеры" навстречу рассвету.
— Выковырять драгоценный камень? — предположила Втри.
— Да нет, думаю, что ничего помимо того, что здесь предназначено для того, чтобы его брали, взять здесь нельзя, даже если воспользоваться ломом. Я про другое… точно, Шус! Что с ним?
— Да он вроде так и остался там, у стеночки. А он разве не умер?
— Так, Втри, ты должна немедленно отправиться обратно и без него не возвращаться.
— Эй, а почему это я?!
— Потому что никто, кроме тебя не сможет исцелить его.
— Но там же темно и страшно.
— Ничего. Там никого не осталось, а дорогу ты знаешь. И не спорь. Один я не справлюсь, и без Шуса все мы отправимся к темным богам. Да и не хорошо так бросать его.
Поняв, что спорить бесполезно, а сила не на ее стороне, Втри недовольно потопала в глубину "темной пещеры", теша себя мыслью о том, что так отпинает Шуса, что тот встанет, даже если при этом будет живым мертвецом.
Спустя несколько минут, которые показались для Майклуса и Кетрин довольно тягостными, из пещеры вышла Рубетикса, за которой плелся Вонан, согнутый под неподъемной для нормального человека ношей, коей являлась гигантская волосатая рука.
— Шус, — осторожно начал Майклус уже после того, как они начали спускаться с "каменной горы", — тебе не тяжело?
— Нет, что ты. Это тело на редкость сильное, но если хочешь помочь, то я не откажусь.
— Прости, но нет. Лучше ответь, зачем она тебе?
— Рука? Ну нам ведь надо что-то есть?
— Все-таки иногда у меня складывается впечатление, что ты думаешь желудком, а не головой. Или это затеяла Втри?
— Просто я забочусь о нашем будущем, — многозначительно ответила идущая впереди Втри, — то яблоко из "сокровищницы" и правда оказалось редкостной гадостью, так что я не нашла ничего лучшего.
— Это рука минотавра? — на всякий случай уточнил Майклус.
— Ну да, ему она все равно не нужна, — как ни в чем не бывало ответила Втри.
— Сколько раз тебе повторять, что я более чем уверен, что есть здесь у тебя не получится.
— Сколько раз тебе повторять, что если не хочешь, то можешь не есть, — передразнивая интонации Майклуса, ответила ему Втри.
Так, понемногу переругиваясь, они вернулись в деревню. Кетрин, вопреки обычному своему поведению, не проронила ни слова, гарцуя на представителе древней, но отнюдь не лошадиной, расы где-то впереди. То ли до сих пор оплакивала своего минотавра, то ли не желала принимать участия в разговорах, касающихся разделки его туши.
Старосту, на котором не было видно никаких следов вчерашних побоев, они обнаружили не в доме, а перед ним, да и вообще народу на улицах прибавилось, хотя большая его часть почему-то просто стояла около дверей своих домов или неторопливо прохаживалась по улицам. Хотя по идее, по крайней мере, насколько Шус представлял идею деревни, а представлял он ее неплохо, им стоило работать в поле, доить коз, стричь бараномамонтов, в конце концов, но уж точно не просто стоять, как вкопанным.
