При последних словах Шуса лицо учителя внезапно загородило ему весь обзор. Логично было предположить, что Фамбер подъехал к Шусу и приблизил свое лицо почти вплотную к лицу Шуса. Однако логическое мышление отказывает, когда перед тобой возникает разгневанное лицо колдуна, чьим любимым занятием является поджаривание всех и вся при любом удобном случае. Так что в голове Шуса боролись за право называться истинной лишь две версии: «этот проклятый колдун стал великаном, который сейчас сожрет меня» и «это просто кошмар, всего лишь сон, нужно поскорее проснуться!».
Вторая версия была немного оптимистичнее первой, так что Шус решил придерживаться ее, так как она давала хоть какую-то надежду на спасение. Он зажмурился и уже собирался ущипнуть себя, чтобы проснуться, однако вместо щипка он почувствовал подзатыльник. Как оказалось, он тоже был вполне действенным. Когда Шус, наконец, открыл глаза, перед его лицом уже не маячила пугающая морда монстра. Спина же учителя, по прежнему сидевшего на лошади, удалялась от Шуса на достаточно приличной скорости и уже находилась на расстоянии пары десятков метров, позволив Шусу вздохнуть спокойно.
Вскоре Шус заметил зеленую полоску, появившуюся на горизонте. Судя по всему, это был лес, что было довольно странно, учитывая, что последний день пути они ехали даже не по степи, а по пустыне. Во всяком случае, если верить колдуну, который назвал эту огромную кучу песка пустыней. После тягостных размышлений Шус пришел к выводу, что это мираж, что-то вроде массового помешательства. О них учитель тоже рассказывал. Главным аргументам была уверенность в том, что при температуре, при которой яйцо можно зажарить на солнцепеке, не прибегая к огню, и отсутствии земли, просто не может ничего вырасти. Однако по мере их приближения к миражу, он все меньше походил на наваждение. Впрочем Шус оказался на редкость упорен в отстаивании своих умозаключений, что в общем-то за ним не водилось. Его уверенность поколебалась только после того, как они въехали под ветви деревьев.
— Господин Холдар, — обратился к последнему Шус. Беспокоить учителя он по-прежнему не решался, — скажите, ведь этого леса не существует? Вы ведь его не видите?
— С чего вдруг ты так решил? — ответил вопросом на вопрос улфулдар.
— Но ведь здесь не может быть леса. И учитель рассказывал про миражи… — уже с намного меньшей уверенностью в голосе ответил Шус.
— Больше слушай его. Он тебе и не такое расскажет, этот твой учитель. Можно подумать, что миражи пахнут, шумят и можно оказаться внутри них.
— С миражами такого не бывает, а с наваждениями — вполне. Не подрывай мой авторитет — раздраженно произнес Фамбер, не оборачиваясь.
— Было бы что подрывать. Шус до сих пор не уверен, зачем ты нужен ему: для бесчеловечных экспериментов и алхимических зелий или как личный раб, — ответил Холдар.
На это Фабер ничего не ответил, Шус же поразился проницательности Холдара.
— Впрочем, — обратился к Шусу Холдар, — ты прав, что этот лес не совсем обычный и ему не положено здесь расти. Легенды повествуют, что этот лес охраняют от песка и засухи 1548 призраков.
Последнюю фразу Холдар произнес, растягивая слова, зловеще изменившимся голосом, смотря прямо из-под своего капюшона глаза в глаза Шуса. Однако не успел последний развернуть коня и ускакать прочь из проклятого всеми богами леса-кладбища, как Холдар продолжил уже своим обычным голосом:
— Это только легенда, сам я никогда не встречал этих призраков и сомневаюсь, что они существуют. Этот лес опоясывает Бахтир-Таль-Асу поясом шириной километров в двадцать. Что же касается легенды, рассказывающей о возникновении этого леса и самого города, то ее я знаю. Она связана королем Мелфаром. Господин хмурый волшебник, вы ведь не против легенды? — обратился к Фаберу Холдар. Получив в ответ что-то вроде: «Да делайте, что хотите, хоть кругами бегайте, сняв штаны», — улфулдар удовлетворенно хмыкнул и начал рассказ.
* * *
Однажды, через пару лет после женитьбы, король решил развеяться и отдохнуть от семейной жизни. Если же верить хроникам, он преследовал сугубо политические цели, однако хроники редко правдиво описывают причины поступков королей. Словом, какова бы ни была причина, он присоединился к посольству, направляющемуся в Келхарский халифат.
