Возможно, там опасались — и справедливо, — что любой корабль, который к ним идёт, неизбежно протаранит «Эрлик». Поэтому «Грифон» уйдёт в петлю, а что в это время будет делать он?
— Тебе придётся очень быстро бежать, — сказал ему Франц, — иначе ты застрянешь. Мы не сможем послать с тобой зонд, чтобы он задавал нужную скорость — они собьют его и заметят тебя.
— Насчёт скорости не беспокойтесь, — ответил Кан. — Двадцать километров я как-нибудь пробегу. Лучше объясните, как меня выдержит вода.
— Это не вода. Это жидкость, которая по своим свойствам похожа на неньютоновскую на Земле. Стоять на ней ты не сможешь — начнёшь погружаться и увязнешь. Но по ней можно бежать. Однако, если пространство вблизи «Эрлика» расширяется быстрее, тебе и нам придётся несладко. Мы не можем двигаться с ускорением, потому что тогда начнёт расти сопротивление. Надежда только на Саар. И на то, что пространство расширяется равномерно.
Он не сказал, что за надежды они возлагают на Кана, а тот не настаивал. В конце концов им придётся всё объяснить.
Вечером он вернулся, оставил планшет в своей каюте и пришёл к Саар.
— Ты слышала сообщение? — спросил он, желая узнать, что она обо всём этом думает.
— Слышала, — ответила Саар. — Две недели пути — это мало. Будет тяжело. Я никогда не работала в таких масштабах. Ну а ты? Ты полдня просидел с близнецами и Ганзоригом.
— Братья не слишком разговорчивы, но это дело поправимое. Они расскажут.
Он смотрел на неё, восхищаясь. Она выполняла его просьбу и каждый раз ожидала в новом облике. Это было чудо — одна женщина со многими лицами.
— Ты ходишь на лекции Сверра?
— В основном ради Томы, чтобы она не сидела без дела и не болталась с этим недорослем. Да и я кое-что узнаю, авось пригодится.
— Ты переместишь «Грифон». Это потрясающе. Ничего подобного люди ещё…
Он замолчал.
— Люди много чего делали, о чём ты не знаешь. Я не единственный маг с таким даром и не самый… — Она подумала и, не найдя подходящего слова, закончила:
— Я просто жила в своё удовольствие.
— Ты сражалась за независимость.
— Совсем недолго, всего пять или шесть лет. И не очень удачно. Если бы не Легион, в конце концов мне пришлось бы бежать в Монголию.
— Я там родился, — сказал Кан. — В Дахуре.
— Ты не монгол, — с сомнением произнесла Саар.
— Нет, мои родители китайцы. Я жил в Дахуре до семи лет. Не самое приятное время. Правда, мне подарили кота, — он усмехнулся. — А потом отец увёз меня в Шотландию, и я остался жить там.
— Ты говорил, что тебя воспитывали не родители, — осторожно сказала Саар.
— Меня воспитывал Мастер, мой учитель. Никакого другого образования у меня нет, ни школ, ни университетов.
— В моё время только так и обучались. Все эти новомодные школы — у нас их не было. Они и сейчас не очень в чести.
Кан молчал, вспоминая Мастера. Его смерть ощущалась им так же полно, как и его жизнь.
— Ты говорила, что я ничего не чувствую… — начал он.
— Кан, я…
— Нет, я понимаю, почему ты это сказала. Но ты не права. Я чувствовал. Я мог сделать для него всё. Абсолютно. Всё, что он скажет. И с радостью, Саар. Когда он о чём-то меня просил, это было для меня счастьем. Если бы он сказал — отрежь себе руку, вырви глаза, убей себя, — я бы сделал это без колебаний. — Он посмотрел на неё, прочтя на лице в обрамлении тёмных волос тревогу и страх, и отвернулся. — Год назад он умер.
Она едва слышно выдохнула и вновь стихла, ожидая продолжения, но ему больше нечего было сказать.
— Прости, — прошептала она.
— Ничего, — ответил он. — Ты не знала. Но больше так не говори.
Братья не отказались от мысли составить карту вероятностей. Они начертили свою собственную схему, опираясь на три исхода и двадцать ведущих к ним ветвей. Это был несовершенный, гипотетический план, но всё же лучше, чем ничего. Вслед за Каном они пришли к выводу, что три исхода — это гибель, возвращение на Землю и продолжение работы внутри аномалии. Братья предпочли бы третий вариант. Сейчас, по их мнению, они не были в точке расхождения. Хотя им предстоял не самый приятный разговор, он ничего не мог изменить.
— Это команда «Эрлика», пятьдесят шесть человек, — сказал Франц, протягивая Кану микрокарту. Тот взял её и положил в карман брюк. — Запомни всех, потому что команду подбирали в том числе мы, и случайных людей там нет. Важен каждый, вплоть до стюардов и кока. В файлах есть всё, что тебе нужно знать. Думаю, ни с кем из них у тебя не возникнет проблем, но мы хотим видеть их живыми, Кан. Мы должны знать, что там произошло.
