— Информации слишком мало, чтобы остановиться на какой-то версии. Продолжай наблюдать, — сказали они. — Проверь, как он реагирует на твои намерения. Узнай, сколько проходит после принятия решения, прежде чем фигуры начинают разлетаться.
Кан подозревал, что эти задачи нужны в основном для того, чтобы чем-то его занять — работа с туманом действительно отвлекала от людей и мыслей о вероятностях. Он оставался ночевать на «Эрлике», понимая, что сейчас Саар не будет ему рада, однако на третью ночь она пришла к нему сама, не сказав ни слова, и так же молча ушла под утро.
Кто-то смотрел на него: он чувствовал благожелательное присутствие, хотя не знал, чьё, и проснулся с приятным ощущением, будто побывал в доброй компании, где ему были рады. Несколько секунд Ганзориг лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь этим чувством. Потом сквозь веки пробился оранжевый свет, и адмирал вспомнил, что то же самое испытал в своей медитации на «Цзи То» — странное дружелюбное внимание аномалии.
Он сел и посмотрел в оранжевое небо. Вечером Кан рассказал ему всё, что узнал о тумане. Ганзориг столкнулся с новыми для себя явлениями и понятиями. «Ошибка кода, — думал он, разглядывая медленный дождь из геометрических фигур. — Вселенная как симуляция». Это было слишком фантастично, несмотря на объяснения Кана, что на Земле гипотезу давно пытаются проверить экспериментальным путём. Симуляция или нет, Вселенная развивалась по своим законам, и «Эрлик» сделал что-то, что их нарушило.
Но история Томы, услышанная от Кана, поставила его в тупик. Он не разделял тревоги близнецов и тем более агрессивного настроя оборотня. Что плохого, если её дар направит события так, чтобы они вернулись на Землю? Никто не хочет оставаться в этом холоде и тьме, с мертвецами в трюме и двумя неизвестными, запершими себя на корабле. Они должны сделать то, зачем пришли, и убраться отсюда. Это место не для людей.
Близнецы начинали эксперимент с Вальтером, и Ганзориг отправился на «Грифон», оставив корабль на попечении Кана и ещё раз напомнив ему, чтобы тот держал себя в руках. Кроме Вальтера, в медотсеке были Ева и Саар. Братья наблюдали за происходящим по коммуникатору.
— Госпожа Саар погрузит тебя в транс, — сказал Джулиус переводчику. — Мы исходим из того, что твоё сознание совпадёт со своими отражениями или проекциями в остальных измерениях. Твоя основная задача — выяснить всё, что возможно, о Соседях или о тех законах, которые они воплощают. Надеюсь, тебе удастся вынести полезную информацию и передать её нам.
Никто не собирался предупреждать Вальтера, что в транс вводят боевым заклинанием. Когда Саар поднесла ладони к груди и повернула их к лежащему на кушетке переводчику, ослепительная молния ударила в его тело, и за тёмными пятнами, похожим на контуры горных пиков, что возникли в глазах Ганзорига после вспышки, он разглядел, как Вальтера окружило искристое сияние, пропавшее через несколько секунд.
— Скажете, когда он вернётся, — потребовал Франц и отключился.
— Это же боевое заклятье! — Ганзориг в изумлении посмотрел на женщин.
— Оно проверено, — с усмешкой ответила Саар. — Ничего с ним не случится.
— Вальтер пробудет там довольно долго, — добавила Ева. — Может быть, несколько часов. Мы вас позовём, когда он очнётся.
«Грифон» показался Ганзоригу вымершим. «Эрлик» тоже не мог похвастаться большим экипажем, но всё же там были Гарет и Юхан, которые таскали свои приборы в зал резонатора или сидели за компьютерами; были техники, следившие, чтобы в помещениях не появлялась новая плесень; был оборотень, который занимался телескопом, следил за выполнением поручений адмирала или просто бегал по кораблю в облике зверя ради собственного удовольствия. Но «Грифон» был пуст. Ганзориг попытался найти капитана Ормонда и отыскал лишь его помощника. Тот развёл руками — капитана сейчас редко видно, он всё больше общается по коммуникатору. Обойдя весь корабль, Ганзориг пришёл в аппаратную и встретил там только Мику.
— Да, здесь стало одиноко, — согласилась она. — Когда вы ушли туда, жизнь, можно сказать, замерла. Основные события происходят там.
