Эрик, возмущённый до глубины души преступлениями, в которых его заподозрили в родном подвале, решил, что теперь ноги его там не будет. Эти тупицы даже не понимают, что, превратившись в большого и сильного кота, он мог бы во многом осложнить крысам их промысел в доме! А они проникают в дом как ни в чём не бывало. И он, кот, делает вид, будто это его не касается! И ведь только потому, что у него есть совесть! Да если бы не Шебаршана…
Кот уже давно начал понимать, что попал в непростую ситуацию. Крысы по-прежнему шуровали в кладовке и добирались до всего, что плохо лежит. А Эрик делал вид, что ничего не замечает, ведь он не забыл, что только благодаря согласию обитателей подвала смог дожить до лучших времён. Но теперь-то Эрик стал домашним, и хозяева так хорошо к нему относились, что их ни в чём нельзя было упрекнуть. Они даже боялись расставлять крысоловки, опасаясь, что кот может случайно угодить туда лапой. И Эрик мог бы отблагодарить за это по-кошачьи, объявив хвостатым воровкам войну. Как ему надоело слышать, что не всякий кот справится с крысой! Эрик, взрослея, чувствовал, что он-то и есть тот самый «не всякий»! Молоденького кота переполняли энергия и ловкость, его тело стало сильным и гибким, а когти цепкими. Попавшись в эти лапы, не так-то просто было вырваться, да ещё из таких-то острых зубов! Он досыта ел, уютно располагался на отдых, и платил своим добрым хозяевам чёрной неблагодарностью. Эрик слышал, как домашние говорили:
– В доме полно крыс, а кот и ухом не ведёт!
– Он просто ещё не совсем вырос, – горячо вступалась Надя за любимца, – вот подождите немного и увидите, каким он станет охотником! Правда, Эринька?
Но домашние, как видно, не верили таким обещаниям, и Эрик опять и опять слышал ненавистную фразу о том, что далеко не всякий кот способен разогнать крыс. Кошачья душа его терзалась. Эрик не знал, что делать. Особенно стыдно было вспоминать последний случай, когда пришлось обмануть даже Надю.
У Шебаршаны появились детёныши, и она с ума сходила от страха за них, когда надо было отправляться на промысел. С трудом оставляла копошащихся в чемодане слепых и совершенно беспомощных крысят. Особенно тревожно было по ночам. С наступлением ночи почти все соседи разбегались в поисках съестного, и крысята оставались без присмотра. Мало ли, какие преступления могут быть скрыты кромешной темнотой? И однажды Шебаршана решила отправиться на промысел днём.
…Кот первым услышал знакомые шорохи. Они раздавались из кладовки, дверь в которую последнее время оставляли приоткрытой. Хозяева всё-таки ждали, что кот рано или поздно проявит интерес к излюбленному месту крысиного промысла. Но крысы обычно орудовали по ночам. Ну что ж, значит, они теперь совсем обнаглели и приходят сюда уже и среди бела дня. А кого им бояться? Эрика? Ха, да он разве кот? Замухрышка, на которого не стоит обращать внимание!
«Так тебе и надо!» – упрекал себя кот, осторожно приближаясь к кладовой. Он не знал, как поступить, если застанет там крыс, и всё-таки вёл себя как на настоящей охоте. Но муки совести сейчас же сменились радостным удивлением, когда Эрик нос к носу столкнулся с Шебаршаной.
– Эрик, я так тороплюсь, и я так голодна! Я теперь боюсь оставлять крысят по ночам одних! Вот, решила пробраться сюда днём…
– Конечно, о чём речь? Ешь что захочешь! Я так рад тебя видеть! Да я бы мог и сам запросто приносить тебе еду! Почему ты не разрешаешь помочь тебе?
– Ни в коем случае! К подвалу даже не приближайся, ты дал мне обещание!
– Бедная моя мамочка, но ты так похудела!..
– Да-да, так всегда бывает, когда много забот. Я выкармливаю детёнышей, и у меня так мало времени! – проговорила Шебаршана, жадно уплетая сушёную морковь, до которой успела добраться. В спешке крыса как будто забыла об осторожности и мало заботилась о хрусте и шорохах.
Эрик сочувственно смотрел на Шебаршану, однако внимательно прислушивался к шагам в доме. Какое неподходящее время для промысла! Сюда в любую минуту могли войти. Да, видимо, всё-таки не он один услышал возню. К кладовой приближалась Надя!
– Кись-кись-кись! Эрик?..
