‑ Да, Вы слабее, чем кажитесь, ‑ вздохнул Сэти. ‑ Хм, сплошное шутовство и желание себя показать. К чему Вам все это, Бральди?
‑ Отвали от него, ‑ прохрипел Ангус, пытаясь подняться из залившей его крови. Он успел прийти в себя, напившись жизни Дахаки, и цепи его заметно напряглись, но еще держали напор. ‑ Ты даже не понимаешь, с кем связался…
‑ Опять Вы заладили, Барон! Господа, неужели у вас дефицит кляпов? Ну что, Бральди, будем и дальше играть в молчанку?
Все звуки отошли в никуда, и слова священника доходили до меня смутным бормотанием и скрежетом. Тьма обволакивала меня, но не так, как обычно. Она вновь звала меня к вечному сну, как было раньше. Сколько же раз меня должны сжечь, заколоть, разорвать, распять, чтобы уже наконец меня оставили в покое…
‑ Хорошо, Бральди, это Ваш выбор. Признаюсь, я недооценил силу духа Вампира, может Ваше племя не так уж безнадежно. Прощайте.
Серебряное лезвие с тихим стуком ударило мне в грудь. Мгновение жгучей, мучительной боли, и Тьма, моя любящая мать, затянула меня в свои тихие объятия.
* * *
Ангус видел своего хозяина, того, кто перевернул его жизнь с ног на голову. Того, на чьей совести смерть Зеина и скорая гибель его самого. Он смотрел на высыхающее тело Гостя, но теперь в нем не было отвращения или ненависти к своему бывшему владельцу. Он не сознался ни в чем, предпочел получить удар в сердце собственным ножом, но ничего не сказать. А может он действительно ничего не знал, кроме того, что сказал ему дядя. В любом случае, покойся с миром, Бральди, как бы тебя не звали в прошлой жизни. Твоя миссия закончилась, едва начавшись.
Восьмилучевая звезда‑крест перестала исторгать из своих стальных недр потоки алой жизни, Архиепископ смеялся, как умалишенный, глядя, как одежда распятого Вампира истончается, впитывается в обноски бренной плоти.
‑ Ну вот и все, ‑ сказал Сэти. ‑ Теперь пришел ваш черед, дамы и господа. Кто желает присоединиться к вашему молчаливому другу?
Все собравшиеся смотрели на Архиепископа с презрением, от которого ему в пору было и сгореть. Даже скрытые металлическими намордниками лица Механистов источали холодную ненависть к этому существу, обличенному властью своего Бога. Фанатик, идиот, его трясло от накатившей радости смерти беззащитного «богомерзкого» Вампира.
‑ Что? Чего вы так на меня смотрите?! ‑ закричал он. ‑ Бимед, приведите сюда эту рыжую мразь!
Механист ничего не сказал, лишь молча подошел к Эльзе и потащил ее за ошейник, кинув к окровавленным ногам святого мучителя.
‑ Ну что ты теперь скажешь, пророчица? ‑ усмехнулся Архиепископ, натянув поводок так, что вены на шее девушки вздулись. ‑ Старый Барон крепнет, да? Смотри на него. СМОТРИ НА НЕГО, МРАЗЬ!
Вещунья лишь рассмеялась, глядя ему в источающие ярость и страх зеленые глаза. Ее смех был столь заливист и безумен, что Архиепископ не выдержал. Схватив ее за слипшиеся волосы, он дважды ударил ее об алтарь. Смех превратился в ликующий хрип.
‑ Не трогай ее! ‑ закричала Кларисса. ‑ Оставь ее в покое! Возьми меня!
‑ Обязательно, дорогая, ждите своей очереди, ‑ прорычал Сэти, задрав голову пророчицы так, чтобы ее залитый смолой взор устремился к нему. ‑ Повтори еще раз, маленькая предсказательница. Как он окрепнет? Он мертв, окончательно и бесповоротно. Вот он, кинжал, как ты и хотела, ‑ его рука указала на грудь Бральди, ‑ и он ни на грош не стал здоровее. Но ты права, теперь он абсолютно свободен. Ни один Бог не примет его в свои чертоги, и теперь его место в лесу, рядом с другими призраками.
‑ Дурак, ‑ прошептала Эльза. ‑ Недальновидный дурак.
‑ Что? Ну‑ка повтори!
‑ Близорукий идиот! ‑ чужим голосом прогремела пророчица. ‑ Думаешь, ты выбрал удачное место для казни? Думал осквернить память Первого? Остановить Ересь? Ты ошибаешься, богослов.
‑ Близорукий?! Я?!
‑ Она права, брат.
Сияние Звезды погасло, и темнота заполонила подвал. Чей это был голос? Ангусу он казался слишком знакомым, но каким‑то иным. Он исходил отовсюду, и эхом отскакивал от каменных стен.
‑ Ты близорукий идиот, если думал, что убить меня так просто.
‑ Кто ты?! ‑ заорал Сэти. ‑ Покажись! Бимед, зажги свет!
