Еретик - страница 6

Шрифт
Интервал

стр.

И вот вам 30 % всех нобелевских лауреатов. И толпы знаменитых физиков, изобретателей, писателей и прочих торжествующих пролетариев умственного труда. А также финансистов, промышленников, всевозможных спекулянтов и советников по любым вопросам.

11. Но мы забежали. После переселений, крещений и аутодафе, изгнаний и погромов, наступил век капитализма, а с ним просвещения и демократии. Ротшильды создали гигантский транснациональный банкирский дом, Наполеон дал все гражданские права евреям, богатство народов росло, и нищета пролетариата росла вместе с ним. Возник социализм.

Еще Сен-Симон говорил о возвращении евангельской морали и справедливом общежитии. Еврейские мечтатели и финансисты не остались в стороне от социальных экспериментов. Мозес Гесс заложил основы социализма в Германии, полагая его правомерным для Франции и Англии также. Ну, а потом за дело взялся Карл наш Маркс.

То есть евреи не остались в стороне от новой – и передовой! – идеологической смуты. Несправедливый мир нуждался в реформе. Святому делу освобождения трудящихся от эксплуатации можно было посвятить жизнь: в том был смысл! Было к чему приложить энергию и мозги! Благородство, милосердие к обездоленным и борьба за всеобщее счастье явились основой социалистической морали. Чем она отличалась от евангельской? Тем, что доброе слово, подкрепленное террором, должно было действовать куда эффективнее, чем просто доброе слово.

Лассаль, Бернштейн и многие другие занимают весьма видное место среди множащихся немецких и французских социалистов.

12. В первой марксистской социалистической организации в России – «Освобождение труда» – из пяти человек евреями были двое: Аксельрод и Дейч. Лиха беда начало. Через несколько лет организуется «Всеобщий еврейский рабочий Союз и Литве, Польше и России». Он примыкает к Российской социал-демократической рабочей партии; через двадцать лет происходит ее раскол, меньшевиков (большинство!..) возглавляет Мартов (Цедербаум).

Еврей Парвус – серый кардинал русской социалистической революции (Октябрьского переворота); финансовый и мозговой центр. Троцкий (Бронштейн) становится вторым человеком у большевиков (РСДРП/б) и образует тандем с Лениным (евреем на такую же четверть по крови, как и русским). Роль Троцкого колоссальна: он был первым председателем первого в России совета рабочих депутатов в 1905 году; он руководил партией летом-осенью 17 года в отсутствие скрывавшегося Ленина, руководил Октябрьским переворотом, создал Красную Армию, написал текста Присяги, придумал и ввел первый советский орден – Красного знамени, был фактическим главнокомандующим, выиграв Гражданскую войну.

Перечислять многочисленных еврейских комиссаров, чекистов, командиров и агитаторов не имеет смысла. Да – часть зажиточных и пророссийски настроенных евреев была на стороне белых. Но основная масса – ринулась в революцию. Революция – это было: полное равенство, абсолютный интернационализм, выдвижение только по способностям – и преданности, «классово чуждые» отсеивались и часто уничтожались. Российские евреи ринулись в большую жизнь и мир максимальных возможностей. Мечтатели с наганами.

13. Причин огромного успеха и огромной роли евреев в советском проекте можно назвать, пожалуй, три:

Первая – изголодались по большим возможностям, по равной жизни в большом мире, стремились к максимальной самореализации, а также к успехам и карьере, к высокому социальному положению. Две тысячи лет сдерживаема и давимая энергия этноса – выплеснулась, и волна пошла высокая.

Вторая причина – уничтожение едва ли не всей русской интеллигенции и чиновничества – по классовому признаку: а буржуи! Образованный, в очках, руки белые, книги читает, живет чисто? К ногтю его! Так что вакансий образовалось множество – как вакуум втягивал грамотных и классово близких людей в государственную пирамиду.

Третья причина – никуда не денешься: умные, энергичные, с жаждой знаний и учения. Честная победа в конкурентном отборе.

Но была, однако же, и четвертая причина. Еврейская мечтательность и идеализм. Народ, создавший евангельскую модель социализма – способен скорее других отдаться убеждению в достижимости рая земного, в возможности построить счастье человеческое здесь, в бренном мире. Ибо марксизм выдавал себя за науку, а авторитет науки после великого рационализма XIX века был высок.


стр.

Похожие книги