Ну, практически ничего: демон как демон, в Голливуде и не такие снимаются…
Сектанты отшатнулись в стороны и замерли. Наступила тишина.
— Ну, что? Работать будем? — спросил демон приятным баритоном. — А то у меня и так… — он выразительно покосился на недешёвые часы.
— Повинуйся мне, исчадье тьмы, и выполни мою волю! — замогильно провыл главарь.
— Уже. Слушаю, блин, и повинуюсь.
— Имеешь ли ты власть над светом и тьмой?
— Имею, имею… — Демон зевнул и с интересом посмотрел на замершего Семёна. Тот из последних сил старался не захихикать.
— Так услышь же волю мою! Уничтожь свет! И да настанет тьма! — Сектант торжественно простёр десницу.
— Ага. Ясно… Сейчас. — Демон подмигнул Семёну и щёлкнул пальцами. В мгновенно навалившейся тьме раздался удаляющийся хохот. Семён тоже не выдержал — заржал. Впрочем, всё равно никто его не услышал за радостными воплями сектантов. Судя по звукам, они уже во всю обнимались, радуясь концу света. Помещение заполнилось удушливой вонь сгоревшей серы и — почему-то — одеколона «Шипр»…
* * *
…Страшный удар сотряс дверь подвала. Потом второй. Потом мрак прорезали лучи фонарей, затопали сапоги, и кто-то проревел в мегафон:
— Не двигаться! Руки за голову!
— А. Вот и кавалерия… — пробормотал Семён.
Несколько минут спустя, когда все присутствующие уже были слегка побиты, упакованы в наручники и аккуратно разложены по полу, на середину помещения неторопливо вышёл известный всему городу по криминальной хронике майор Драгунский. Усмехнулся и произнёс:
— Да будет свет!
Кто-то из бойцов щелкнул выключателем.
…и стал свет.
Суров закон! Его формулировки
Расплывчаты, как снег весною ранней.
Хотя нам и не занимать сноровки,
Всю жизнь мы балансируем на грани…
* * *
Труп — причина появления в конторе следственной бригады — торжественно возлежал на опрокинутом стуле посреди кабинета, рядом с рабочим столом нотариуса. Молодой дознаватель из ОВД, деловито занявший хозяйское место, изучал лицо стоящего перед столом владельца кабинета, одновременно заполняя «шапку» очередного листа протокола. На диванчике у двери томились понятые — степенный конторный Акакий и всхлипывающая пожилая уборщица. Напротив, на одном из колченогих стульев, стоявших возле мусорной корзины, нервно сглатывая и то и дело косясь на покойного, сидел один из обитателей кабинета — мелово-бледный парень лет двадцати-двадцати пяти. Помощник нотариуса.
— Итак, принимали клиента вы, гражданин Земецкис?
— Нет-нет! — Нотариус всплеснул руками и мелко затряс головой. — Я только заверял документы. Принимал клиента Семён, он у меня на практике, из института…
— Ясно… — Дознаватель нахмурился. — Что это был за документ?
— Понимаете… — Нотариус помялся. — В принципе, в проведении ритуала заверения для данного документа не было необходимости, но клиент настаивал… А желание клиента для нас — закон. — Земецкис натянуто улыбнулся бескровными губами. — Если, конечно, простите за неуместный каламбур, оно не противоречит закону.
Дознаватель, хмыкнув, переспросил:
— Так всё же, что просил заверить клиент?
— Заявление о регистрации… прекращения деятельности ПБОЮЛ, — почти шепотом закончил фразу Земецкис, косясь на труп. Покойный предприниматель произвёл бы впечатление на любого непривычного человека. Хотя бы жутким синюшным цветом лица или вывалившимся полиловевшим языком… — Можно, я сяду?
— Да-да, пожалуйста…
Нотариус осторожно придвинул к столу еще один стул и аккуратно примостился на краешке.
— Насколько я понимаю, — медленно произнёс дознаватель, — вы приняли заявление.
— Не я, — чуть слышно уточнил еще больше ссутулившийся нотариус, старательно глядя прямо на собеседника, — я его только просмотрел… И вы знаете, не обнаружил ничего необычного. Закону оно не противоречило. Тем более, до сих пор я не имел оснований не доверять Семёну…
— А теперь имеете?
— Ну знаете ли… После такого… — Земецкис распрямил спину, голос его окреп и посуровел. — Это несколько переходит границы разумного!
Практикант отнял руки от лица и с тоской посмотрел в окно. Там, на улице, вечерело. По бульвару проносились машины, неторопливо шли люди. Стайка туристов-пикси из далёкой и тихой Каледонии порхала вокруг экспансивного экскурсовода, норовя запечатлеть друзей и родственников на фоне достопримечательностей. Обычный майский вечер, ничего особенного…
