Дмитрий Быков: Но бить женщину, бить нельзя.
Oтар Kушанашвили: Вот я и хотел сказать, в какой бы форме женщина ни произнесла бы звуки, бьет ее только чмо. Я могу сказать, что, если это интервью дойдет до него, он будет в гневе, но при встрече пожмет мне руку. Вот вся разница.
Дмитрий Быков: Я просто хочу сказать, последствия какие-то проистекут?
Oтар Kушанашвили: Вот сейчас точно. Потому что раньше у него был под рукой телефон Юрия Михайловича, если что-то происходило на территории Москвы.
Дмитрий Быков: А теперь? Телефона Сергея Собянина у него нет.
Oтар Kушанашвили: Возможно, есть, такие люди запасаются телефонами всех новых правителей. Но Собянин как человек, который сформировался в Тюмени и приглашал наверняка в те годы Киркорова на корпоратив, я думаю, по лицу видно, что он будет держать дистанцию.
Дмитрий Быков: Это очень видно. Отар, скажи, пожалуйста, я вот тут давеча ехал в поезде в Питер с одной группой, которая как раз ехала с «Золотого граммофона», не буду называть. Это были какие-то очередные поющие сиськи. И я поразился тому, что они в жизни – нормальные люди, далеко не пластмассовые. Что заставляет российскую попсу старательно работать под идиотов?
Oтар Kушанашвили: Отчетливое понимание людьми, которые их собрали под своим знаменем, что не будь они идиотами, они в Челябинске не соберут и половины зала. Надо быть идиотом, я по себе знаю. Все попытки оснащать свою речь умными словами, но при этом не говорить матом – отсутствие реакции в зале. Надо быть шлюхой, но при этом с золотым сердцем.
Дмитрий Быков: Ааа, вот это. Образ точный.
Oтар Kушанашвили: И Жванецкий, когда Максимову сказал во время телевизионного эфира: «Вы не ругайте того артиста, он в жизни – хороший парень». Почему они все в жизни хорошие парни? Вот почему Леня Агутин дистанцировался от всего этого, он не хочет. Юрий Антонов мне говорит, что не участвует в Песне года. Почему? «Я не хочу с людьми, представляющими инфернальную часть населения страны, иметь что-то общее. Я не хочу быть в соседней комнате с твоими Иванушками». Я говорю: «Иванушки – не самое худое, я их люблю очень». – «Но на сцене-то имбецилы». Другой вопрос – отношение к самому Юрию Михайловичу. Вот история с милиционером, с распусканием рук, очень показательная, но те люди, которых ты встретил в поезде, они на три месяца. Но эти три месяца им говорит продюсер: побудьте дебилами. Парень, Жуков из «Руки вверх», такой же огромный и говорит тоном, как ты, умный парень, но, когда он выходит на сцену, говорит, что надо спеть такие песни подхалимски-мармеладного свойства, чтоб девчонкам нравиться.
Дмитрий Быков: Вот, понимаешь, я сейчас в Челябинске – этот эфир у нас записной, а я сейчас в Челябинске выступаю – так вот должен сказать, что из людей, которых я там знаю, или в Перми, или в Пензе, 90 процентов эту попсу ненавидят. Зачем же они на нее ходят?
Oтар Kушанашвили: Они декларируют или говорят Быкову…
Дмитрий Быков: Они всем это говорят, они так живут, они ходят, чтобы ненавидеть, да?
Oтар Kушанашвили: А вдруг вот ты уезжаешь, а они…
Дмитрий Быков: А, да, «мы Быкова ненавидим, а вот тебя…», да.
Oтар Kушанашвили: Ты приезжаешь из Перми, а они тихонечко идут на концерт.
Дмитрий Быков: Но страна-то умная.
Oтар Kушанашвили: Я знаю. Потому что, когда появился Интернет, среди всего этого какие потрясающие… 15-летний парень приезжал ко мне на съемку – еще пишу для «Советского спорта», там же у Сунгоркина в холдинге – 15-летний парень приезжает и строит предложение, как Быков пишет про Пастернака.
Дмитрий Быков: Там есть замечательные ребята.
Oтар Kушанашвили: 15 лет ему, он учится в обычной школе, таких полно.
Дмитрий Быков: И мои школьники умные очень, и на их цитатах я регулярно зарабатываю. Но скажи, есть ли надежда, что тренд сменится с идиотизма на что-то или мы будем глубже проваливаться?
Oтар Kушанашвили: Нет, глубже не будем. Как это ты когда беседовал с Юргенсом, вот его политика мне нравится, вербальная и поведенческая.
Дмитрий Быков: Да, он внедряет слова.
Oтар Kушанашвили: Как он тебе ответил на: «Про вас написал Пелевин, вы читали?» – «Очень приятно, если это так. Мне ранний он очень нравился, поздний не очень». Спокойно, изысканно.
