- Я ебу, - вновь прошептал викарий.
- не следует пану ксёндзу ругаться, поскольку это явно ему не соответствует. И будьте так добры, не теряйте сознания. Все-таки, сколько-то там пан ксёндз да весит, мы с Михаилом напахались, пока пана ксёндза сюда затащили, - сказал бородач.
Янек вскочил на ноги. Настенные часы показывали полчаса после полуночи, выходит, он не проспал и трех часов. С того момента, как он услышал голос Христа, мозг его работал на самых высоких оборотах, анализируя ситуацию: он удостоверился в том, что это не сон, и что наркотиков он не принимал (ну да!). Себе он оставил две возможности: либо сошел с ум и теперь у него зрительные галлюцинации (хотя таковые, вроде как, почти никогда не случаются, в отличие от слуховых галлюцинаций), либо же кто-то устраивает над ним злую шутку. Викарий понял, что психическую болезнь сам у себя он не будет в состоянии выявить, даже если бы и вправду был болен; так что пока что следует принять, что он стал жертвой шутки. Вот только чьей? Наверняка, это никто из его старых знакомых, те с большим трудом могли себе позволить электронное письмо раз в три недели. Исключил он и прихожан, это явно не силезское чувство юмора. Может это какие-то антиклерикальные журналисты?
- Нет, ксёндз, мы вовсе не из "Фикций и Мифов"[28]. Мы с неба, - сообщил Иисус.
Стечение обстоятельств. Им известно, что ты интеллигентен и способен догадаться о сути шутки Он представил себе заголовок: Ксендз, уверенный, что его посетил Христос. Они могут быть из "НЕ!"[29], из Фикций и Мифов или из какого-нибудь, скажем, интернет-сервиса.
- Да успокойтесь, пан ксёндз. Я же говорю, что мы никакие не журналисты, мы – с неба. Если говорить интеллектуальным сокращенным языком, прилетели на космическом корабле, типа НЛО. Ну, пан ксёндз же врубается, ангел на бронзовых ногах и в белых одеждах, огонь и дым, глас с высоты[30]. Только не говорите, пан ксёндз, что при изучении Откровение святого Иоанна у него никогда не было дэникеновских[31] ассоциаций.
Просто стечение обстоятельств, понятное дело, ведь никто не может читать мысли.
- Ясен перец, нет. О том, что, будучи в седьмом классе, пан ксёндз украл машинку из магазина игрушек, а потом, мучимый угрызениями совести, все же не отважился вернуть его хозяину, так что, втайне от всех, пан ксёндз отнес его в детский дом.
Ну откуда, никто ведь об этом не знал, за исключением… Нет, это невозможно. Его исповедник в семинарии не мог бы…
0 Ну конечно же, нет. Отец Станислав, дорогой мой пан ксёндз, слишком много знал тайн, чтобы выдать хотя бы одну. Но этот диалог не имеет смысла, подслушивание в голове меня мучает, - продолжил Иисус. – Ну как я могу святому отцу доказать, что я тот, за кого себя выдаю? Какое чудо мне сотворить, Ян ты наш неверующий?
Викарий не отвечал, потому что ему ничего не пришло в голову. Иисус вознесся над полом сантиметров на двадцать, стащил со шкафа хрустальную вазочку и хряснул ею об стенку. Вазочка с грохотом разбилась, а на пол рухнул ливень блестящих осколков. Только они не легли спокойно на досках, а отскочили от них, словно бы их сделали из резины, полетели на средину помещения, закружились, вновь соединились в вазон и вернулись в руку Иисуса, который поставил сосуд на шкаф.
Я сошел с ума. Или – а может престидижитатор? Дэвид Копперфилд? Скрытая камера?
- Меня, случаем, не в "скрытой камере" снимают? – выдавил из себя в конце концов Тшаска.
- Понимаю, что это выглядит будто дешевый трюк или штучки фокусника, но как раз сейчас – и пан ксёндз должен это понимать – у меня нет под рукой моря, которое могло бы расступиться. Впрочем, в семинарии вас же учили относительно парузии[32], разве не так? Так вот, пан ксёндз, вот вам и парузия, я вновь сошел на землю. Хотя нет, в принципе, пока что это обычная частная эпифания[33], парузия случится, когда я явлюсь всем.
- Но ведь должны же были появиться знаки: печати, бестия, вавилонская блудница… - без какого-либо смысла возразил ксёндз.
- Ну да, и обоюдоострый меч должен выходить у меня из уст, разве не так?
Христос раскрыл губы, и между зубов выскочил длинный, блестящий клинок.
