После сражения Рози не сказал ему ни слова. В личном зачете Эндер все еще оставался первым: он убил троих, покалечил двоих и задел еще семерых. Тема о неподчинении больше не поднималась, и Эндер мог спокойно заниматься со своим компом. В эти часы Рози старался держаться своей стороны спальни и не лезть к нему.
Атака Эндера оказалась воистину сокрушительной, и Динк Микер начал натаскивать своих солдат как можно быстрее выпрыгивать из коридора.
— Если один человек покалечил чуть ли не половину армии, подумайте, что может сделать целый взвод.
Также Динк уговорил майора Андерсона открывать во время тренировок ворота посреди стены, а не возле пола, чтобы солдаты могли заниматься в условиях, приближенных к боевым. По школе сразу прошел слух. Теперь никто не мог позволить себе толкаться у входа пять-десять-пятнадцать секунд, разведывая обстановку. Игра изменилась.
Сражения продолжались. Теперь Эндер воевал как положено, вместе со своим взводом. Допускал ошибки. Проигрывал стычки с противником. В личном зачете опустился на второе место, потом на четвертое. Но со временем Эндер освоился с системой взаимодействий внутри взвода, и ошибок стало меньше. Он перескочил на третье место, потом на второе, потом на первое — где и остался.
* * *
Однажды после дневных занятий Эндер задержался в боевой комнате. Еще раньше он подметил, что Динк Микер обычно опаздывает на обед, и решил, что тот, видимо, посвящает это время дополнительным тренировкам. Эндер не был голоден, и ему очень хотелось выяснить, что же за маневры отрабатывает Динк, когда его никто не видит.
Но Динк не тренировался. Он стоял у дверей и наблюдал за Эндером.
Эндер также остановился посреди комнаты и смотрел на Динка.
Оба молчали. И без слов было ясно, что Динк ждет, когда уйдет Эндер. И было также ясно, что Эндер уходить не собирается.
Тогда Динк повернулся к Эндеру спиной, аккуратно снял боевой костюм, мягко оттолкнулся от пола и медленно, очень медленно поплыл к центру комнаты. Его тело полностью расслабилось, — казалось, его ноги и руки колышет несуществующий ветер.
После бешеных скоростей и постоянного напряжения тренировки было наслаждением просто смотреть, как он плывет. Минут десять Динк летел до противоположной стены, потом резко оттолкнулся, вернулся к своему костюму и быстро натянул его.
— Пошли, — сказал он Эндеру.
Они вернулись в спальню. Комната была пуста: все ушли на обед. Каждый подошел к своей койке и сменил костюм на комбинезон.
— Почему ты задержался? — спросил Динк.
— Не был голоден.
— Что ж, теперь ты знаешь, почему я не командир.
Эндер и правда не раз гадал об этом.
— Меня уже дважды пытались повысить, но я отказывался.
— Отказывался?
— Во второй раз у меня отобрали шкафчик, койку и комп. Мне выделили отдельную комнату, дали армию. Тогда я просто отказался выходить, пока они не сдались и не перевели в подчинение другому командиру.
— Почему?
— Потому что я не позволю делать это со мной. Не могу поверить, Эндер, что ты еще не разгадал их игру. Впрочем, ты еще очень молод. Те, другие армии вовсе не враги нам. Наш настоящий враг — это учителя. Именно они заставляют нас драться, ненавидеть друг друга. Игра стала для нас всем. Побеждай, побеждай, побеждай. Только эти победы ничего не дают. Мы загоняем себя в гроб, сходим с ума, пытаясь победить друг друга, а эти старые сволочи тем временем наблюдают за нами, изучают, отыскивают слабые места и решают, достаточно ли мы хороши. Достаточно хороши для чего? Мне было шесть лет, когда меня привезли сюда. Что я мог тогда знать? Они решили, что я гожусь для их чертовой программы, но никто никогда не спрашивал, годится ли программа для меня.
— Так почему ты не вернешься домой?
Динк криво усмехнулся:
— Потому что не могу бросить игру. — Он погладил жесткую ткань боевого костюма, лежавшего перед ним на койке. — Я люблю все это.
— Тогда отчего бы тебе не стать командиром?
— Никогда, — покачал головой Динк. — Посмотри, что они сделали с Розеном. Парень свихнулся. Носатый Рози… Спит вместе с нами, а не в своей комнате. Знаешь почему? Он боится оставаться один, Эндер, боится темноты.
