Стратегия адмирала Лэндса была простой. Он подойдет к Лузитании на максимально высокой скорости, на которой еще не проявляются релятивистские эффекты, и запустит Маленького Доктора в момент максимального приближения не позднее, чем через пару часов, а затем поведет флот назад уже на релятивистской скорости так быстро, чтобы обратная волна от действия Молекулярного Дезинтегратора не захватила ни один из его кораблей своими всеразрушающими полями.
Хорошая, простая стратегия, базирующаяся на предположении, что у Лузитании нет защитников. Но Лэндс не считал такое допущение бесспорным. Оказалось, что каким-то образом восставшие на Лузитании располагали достаточными возможностями, чтобы перед самым прилетом флота к месту назначения полностью прервать сообщение между флотом и остальным человечеством. Не важно, что все приписывалось чрезвычайно мощной и всепроникающей программе компьютерного саботажа, не важно, что начальство уверяло его, будто программа-саботажник уже уничтожена разумными, но радикальными действиями, рассчитанными на уничтожение угрозы как раз перед прибытием флота к месту назначения. Лэндс не собирался обманываться иллюзией беззащитности. Враг показал, что обладает неведомыми качествами, и Лэндс был готов ко всему.
Шла война, тотальная война, и он не мог позволить, чтобы его миссия оказалась под угрозой из-за небрежности или излишней самоуверенности.
С того момента как он получил предписание, он четко осознавал, что останется в человеческой истории как Ксеноцид Второй. Не так просто решиться на уничтожение незнакомой расы, особенно потому, что свинксы на Лузитании были, если верить сообщениям, столь примитивными, что сами по себе не представляли никакой угрозы человечеству. Даже когда чужаки представляли несомненную угрозу, как жукеры во времена Ксеноцида Первого, нашлась какая-то жалостливая душа, называющая себя Голосом Тех, Кого Нет, которая сумела написать яркую сказку об этих кровавых монстрах, придумав какое-то утопическое пчелиное общество, которое в действительности не хотело причинить вреда человечеству. Как мог автор этой книги точно знать, каковы были намерения жукеров? Книга была совершенно чудовищной, потому что она полностью развенчала имя мальчика-героя, который так великолепно победил жукеров и спас человечество.
Лэндс принял командование лузитанским флотом не колеблясь, и когда их рейс начался, стал каждый день проводить значительное время, изучая скудную информацию об Эндере-Ксеноциде. Мальчик, конечно, не знал, что на самом деле командует по анзиблю реальным человеческим флотом; он думал, что загнан в рамки строгого до жестокости расписания тренировочных сражений на симуляторе. Тем не менее в момент кризиса он принял правильное решение — использовать оружие, запрещенное к применению против планет, и взорвал последний мир жукеров. Угрозы человечеству больше не существовало. Он поступил верно, именно так, как требует искусство ведения войны, и в то время мальчика заслуженно осыпали похвалами как героя.
Но всего за несколько десятилетий эта вредная книга — «Королева Улья» — повернула вспять поток общественного мнения, и Эндер Виггин, практически изгнанный, улетел в новую колонию губернатором и полностью исчез из истории, а его имя стало синонимом уничтожения добрых, миролюбивых, но неверно понятых видов.
«Если они могли повернуться спиной к такому безвинному человеку, как Эндер Виггин, что они сделают из меня? — снова и снова спрашивал себя Лэндс. — Жукеры были жестокими, бездушными убийцами, у них был флот, оснащенный опустошительной, убийственной мощью, в то время как я буду уничтожать свинксов, которые, конечно, внесли свою лепту в убийства, но не слишком преуспели — на их счету только пара ученых, которые вполне могли нарушить какие-нибудь табу. Очевидно, что у свинксов нет и в разумном будущем не предвидится возможности подняться с поверхности своей планеты и бросить вызов доминированию человеческой расы в космосе.
И все же Лузитания так же опасна, как и жукеры, возможно, даже более опасна, поскольку по ней свободно разгуливает вирус, который убивает каждого, кто заразится им, если в течение всей оставшейся жизни жертва не получает постоянные дозы противоядия, эффективность которого постоянно снижается.
