— Но если ты погибнешь, мы ведь не сможем вернуться домой.
— Вот беда-то…
— Стало быть, наша миссия — чистое самоубийство.
— Вся жизнь — это чистое самоубийство, Миро. Можешь проверить мои слова — этот постулат входит в основной курс философии. Всю жизнь ты растрачиваешь свое горючее, и когда его запас подходит к концу, ты отбрасываешь коньки.
— Ты сейчас говоришь, словно моя мать, — сказал Миро.
— О нет, — возразила Джейн. — Я подхожу ко всему с юмором. А твоя мать всегда считала, что ее жизнь — это сплошная драма.
Миро уже подготовил ответ, когда в его спор с Джейн вмешался голос Вэл.
— Терпеть не могу, когда ты вот так поступаешь! — выкрикнула она.
— Как поступаю? — не понял Миро, гадая, о чем она говорила, перед тем как взорваться.
— Оставляешь меня в стороне и разговариваешь с НЕЙ.
— С Джейн? Я всегда с ней говорю.
— Но раньше ты хоть иногда ко мне прислушивался, — заявила Вэл.
— Послушай, Вэл, раньше и ты ко мне прислушивалась, но сейчас, похоже, все изменилось.
Вэл рывком поднялась с кресла и подскочила к нему.
— Вот, значит, как? Девушка, которую ты любил, была тихой, застенчивой, позволяла тебе управлять, вести разговор. А теперь, когда я изменилась, когда наконец почувствовала себя собой, то вдруг оказалось, что твоему идеалу я не соответствую, да?
— Здесь дело не в личных предпочтениях…
— Конечно, как же мы можем признать за собой такую вину!
Нет, мы обязательно оправдаемся, выйдем чистенькими и…
Миро поднялся на ноги — что было не очень легко, поскольку Вэл нависла над ним всем телом, — и закричал ей в прямо в лицо:
— Здесь дело в том, позволяют мне закончить свою мысль или нет!
— А сколько раз ты выслушивал меня до…
— Правильно, давай перевернем все с ног… — Ты хотел лишить меня моей жизни и вселить в мое тело кого-то другого…
— Ах вот о чем речь? Что ж, можешь не волноваться, Джейн говорит…
— Джейн говорит то, Джейн говорит се! Ты сказал, что любишь меня, но ни одна женщина не сможет вынести, когда на ухо тебе все время шепчет какая-то сучка, извращая каждое сказанное слово…
— Теперь ты говоришь, как моя мать! — заорал Миро. — Носса Сеньора, я понятия не имею, зачем Эндер потащился за ней в монастырь! Она поедом ела его, обвиняя, что Джейн он любит больше, чем ее…
— По крайней мере он пытался любить живую женщину, а не чокнувшуюся компьютерную энциклопедию!
Они разом замолчали, стоя лицом к лицу. Миро так и не сумел подняться полностью, колени его были согнуты, потому что Вэл слишком близко подступила к нему, и сейчас, почувствовав на лице ее дыхание, ощутив тепло ее тела, он вдруг подумал: «Как раз на этом самом месте…»
Даже не успев проговорить мысль до конца, он выразил ее вслух:
— Как раз на этом самом месте во всех голофильмах ссорящиеся влюбленные внезапно встречаются глазами, обнимают друг друга, смеются и крепко целуются.
— Это в голофильмах, — огрызнулась Вэл. — Если ты попробуешь хоть пальцем до меня дотронуться, глазом не успеешь моргнуть, как я вобью твои половые органы тебе в брюхо.
Будешь потом извлекать их с хирургом.
Она развернулась и направилась обратно на свое место.
Миро облегченно рухнул в кресло и произнес — вслух, но достаточно тихо, чтобы Вэл поняла, что обращается он не к ней:
— Ну, Джейн, на чем мы остановились? Ты извини, здесь случился небольшой ураган…
Ответ Джейн раздался лишь секунду спустя. Миро сразу узнал стиль Эндера; тот тоже любил растягивать слова, когда над кем-нибудь иронизировал.
— Теперь ты видишь, какие проблемы у меня могут возникнуть, если я попробую воспользоваться ее телом.
— Знаешь, не у тебя одной такие проблемы, — молча проговорил Миро, не рассмеялся вслух. Тихонько фыркнул, поскольку знал, что Вэл, услышав его смех, окончательно взбесится. Она напряглась, но ответа его не удостоила — его насмешка достигла цели.
— Мне не нужно, чтобы вы там дрались и ругались друг с другом, — успокаивающе произнесла Джейн. — Я хочу, чтобы вы помогали друг другу. Потому что заканчивать дело вам, наверное, придется без меня.
— Мне так кажется, — сказал Миро, — что это вы с Вэл удачно сработались без меня.
— Вэл так энергична, потому что ее переполняет… Не знаю, что именно, но того, в чем она нуждалась раньше, сейчас в ней с избытком.
