— Это твое кодло, а не мое, — отвечает Ахилл.
Лжец, думает Боб. Неужели она не видит, что он все время врет?
— А для меня, — продолжал Ахилл, — это моя семья. Они мои младшие братишки и сестренки. И я обязан заботиться о своей семье, не так ли?
Боб понял, что Ахилл выиграл. Он крутой хулиган, но он назвал этих малышей братьями и сестрами. В их глазах Боб увидел голод. Не обычный голод, вызванный пустым желудком, а глубинную голодную тоску по семье, по любви, по ласке и родным. Кое-что из этого малыши нашли в кодле Недотепы, но Ахилл пообещал им гораздо больше. Он побил козырную карту Недотепы. Теперь убивать его уже нельзя.
Слишком поздно, но на какое-то мгновение Бобу показалось, что Недотепа настолько тупа, что все же решила прикончить Ахилла. Она подняла свой шлакоблок, готовясь обрушить его на голову хулигана.
— Нет, — сказал Боб. — Нельзя. Теперь он член семьи.
Она опустила камень куда-то на уровень живота. Медленно повернулась и уставилась на Боба.
— А ты убирайся отсюда, — рявкнула она. — Ты не из моего кодла. И ничего тебе тут не светит.
— Нет, — возразил Ахилл. — Тебе придется убить меня, если ты собираешься с ним так обойтись.
Звучало это смело. Но Боб знал, что храбростью Ахилл не отличается. Он только очень хитер. Он уже победил. И то обстоятельство, что Ахилл все еще валяется на земле, а Недотепа все еще держит камень, ровно ничего не значит. С Недотепой покончено. Очень скоро это поймут и другие, а не только Боб и Ахилл. А сейчас тут идет проверка, кто же здесь реальный хозяин, и эту проверку Ахилл намерен тоже выиграть.
— Этот малыш, может, и не член твоего кодла, но он член моей семьи. И ты не имеешь права говорить моему братишке, чтобы он убирался вон.
Недотепа замешкалась. Мгновение. Одно только мгновение. Но долгое. Его хватило, чтобы все решилось.
Ахилл сел. Потрогал свои ссадины. Погладил шишки. С шутовским восхищением оглядел ребят, только что швырявших в него камни.
— Ну вы и сукины дети!
Они опасливо захихикали. Неужели он будет бить их за то, что они сделали ему больно?
— Не бойтесь, — сказал Ахилл. — Вы просто показали мне, на что способны. Нам ведь придется расправиться еще с несколькими хулиганами, вы это знаете. И мне необходимо было понять, справитесь ли вы с этим. Отличная работа! А как тебя звать?
Обращаясь по очереди к каждому ребенку, Ахилл узнавал их имена, запоминал их, а если пропускал кого-то, то долго извинялся, делая вид, что очень огорчен и что усиленно старается все запомнить. Через минут пятнадцать все уже были в него влюблены.
Если он таков, думал Боб, если он так легко привлекает симпатии людей, то почему он не добивался этого раньше?
Потому что дураки всегда стремятся к власти. Люди, которые стоят выше по рангу, своей властью делиться не желают.
Так зачем же к ним подлизываться? Они тебе все равно ничего не дадут. А люди, которые стоят ниже тебя, если ты дашь им надежду, сделаешь вид, что уважаешь их, они наделят тебя властью, ибо им неизвестно, что они ею обладают, а потому и отдадут ее тебе охотно.
Пошатываясь, Ахилл встал на ноги. Хромая нога болела еще сильнее. Все расступились, давая ему место. Если бы он захотел, то мог бы уйти. Уйти и не вернуться. Или вернуться сюда еще с несколькими хулиганами и жестоко покалечить детей. Он постоял, потом сунул руку в карман и вынул оттуда удивительную вещь. Изюм. Целую пригоршню изюмин. Дети смотрели на его руку так, будто на ладони вырос ноготь.
— Сначала самым маленьким братишкам и сестренкам, — сказал Ахилл. — Ну-ка самый маленький, выходи! — Поглядев на Боба, он добавил:
— Ты!
— Нет, не он, — пискнул второй по возрасту. — Мы его не знаем.
— Этот Боб… он же хотел убить тебя, — еле слышно шепнул другой.
— Боб, — сказал Ахилл, — но ведь ты же только хотел стать членом моей семьи, верно?
— Да, — отозвался Боб.
— Хочешь изюма?
Тот кивнул.
— Тогда ты первый. Это ведь ты свел нас всех вместе, так?
Ахилл или убьет его, или не убьет. А в данный момент значение имел только изюм. Боб взял изюмину. Положил ее в рот. Он не стал ее грызть. Просто дал слюне размягчить ягоду и долго наслаждался ее ароматом.
