В рамках телесно ориентированного подхода признается, что сознание является телесным по своей природе, определенным образом телесно воплощено. Это, однако, не означает, что сознание может быть сведено к функциям мозга или к движениям тела. Сознание есть эмерджентное свойство и мозга, и тела человека. Его свойства не выводимы и не могут быть предсказаны из особенностей телесной организации человека (или иного живого существа), включая и нейрофизиологические процессы, протекающие в коре головного мозга и в центральной нервной системе. Причем эмерджентность означает нечто большее, чем «стихийность и непостижимость». Это указание на: а) холистические свойства целого, когда целое больше суммы частей, но в определенном смысле и часть больше целого, поскольку вещь, становящаяся частью целого, приобретает иные, неожиданные свойства, она существенно трансформируется, б) способ рождения новизны в процессе эволюции. Эмерджентность – это также несводимость свойств целого к свойствам частей.
Равным образом, утверждение эволюционной эпистемологии, что человек – не единственное существо, которое что-то знает и что сама жизнь является познанием, когнитивным процессом (К. Лоренц, Ф. Варела, У. Матурана), отнюдь не означает, что различие между человеком и животным по их когнитивным способностям является чисто количественным. Эволюция вся состоит из качественных скачков, из эмерджентных событий, в которых творятся новые свойства, и фазовых переходов, когда совершается выход на более высокие уровни организации. Эволюция, скорее, дискретна, чем непрерывна, постепенна: в ходе ее совершаются прыжки с одного иерархического уровня организации на другой, более высокий, а не ползучие изменения шаг за шагом.
Телесно ориентированный подход касается главным образом понимания процессов восприятия, но и наиболее абстрактные теоретические построения фундаментальной науки нередко несут печать антропоморфности, телесности, непосредственности образов человеческого восприятия человека. А как иначе можно смотреть на теорию струн или свойства аромата кварков? Конечно, наглядность часто вредна для высокоабстрактных построений, но от нее трудно полностью избавиться, особенно на начальных этапах рождения знания, когда велика роль метафор и образов визуального мышления. В какие абстрактные теоретические и символические высоты ни поднимался бы творческий дух человека, он вдруг неожиданно усматривает в них свой собственный лик, отражение своей неуклюжей телесности и груз своей биологической и эволюционно-космической наследственности. Поэтому прав Ницше, утверждая, что у нас нет иного доступа к миру, кроме как через нас самих, и все, что есть в нас возвышенного и низменного, надо понимать как неотъемлемую часть природы.
В рамках телесно ориентированного подхода обосновывается – и в этом он сходится с установками эволюционной эпистемологии – мезокосмическая природа человеческого познания, в первую очередь восприятия человека. Мезокосм – мир средних измерений – это мир, к которому в ходе длительной биологической эволюции приспособился человек. Когда говорится о мезокосмичности человеческого познания, то имеется в виду, прежде всего, опытное, эмпирическое познание человеком мира, видение человеком мира невооруженным глазом, овладение миром ничем не оснащенной рукой. Человек способен, однако, перешагивать границы мезокосма, своей когнитивной ниши, к которой он эволюционно приспособлен, создавая искусственные продолжения своих глаз, ушей и рук и выходя на абстрактно-теоретический уровень познания. Об океанских глубинах, микромире и Метагалактике мы знаем благодаря соответствующим теориям, а не свидетельствам нашего чувственного восприятия, которое мезокосмично.
Любопытно, что представители эволюционной эпистемологии утверждают, что даже продукты теоретического познания человека, особенно в истории науки, несут на себе печать мезокосмической природы человека. Например, Г. Фолльмер продемонстрировал, что физика Аристотеля, основанная на представлении об импетусе, толчке, приданном телу для его движения, господствовавшая в науке на протяжении двух тысячелетий, это правильная мезокосмическая физика. Даже зная законы классической физики – физики Галилея и Ньютона, – человек, выйдя за стены своей аудитории и лаборатории, начинает мыслить по-аристотелевски. И это является правильным описанием видимого, наблюдаемого нами движения тел в условиях земной атмосферы и с позиции земного наблюдателя как мезокосмического существа.
