Я еду домой с этим мыслями и ожиданиями, паркую машину у подъезда и в этот самый момент получаю эсэмэску от жены: «Ты знаешь, дома ничего нет, пойдем, поужинаем где-нибудь в ресторане». В этот момент у меня просто перехватывает дыхание. Я понимаю, что впадаю в крайнюю степень гнева и раздражения.
Но я сдерживаюсь. Ничего не отвечаю. Сижу, анализирую свое состояние. Пытаюсь лучше в нем разобраться. Задаю себе вопрос: «Почему я разозлился? С чем это связано? Что явилось триггером и какая моя потребность не реализована в этой ситуации? Потребность в отдыхе и еде?» Поесть я могу и в ресторане. Разница не велика. Я не могу объяснить свой гнев потребностью в еде.
Думаю дальше: «Может, это потребность провести время дома? Так я почти каждый вечер дома. Одним вечером больше, одним меньше – роли не играет. Может, это потребность, чтобы все происходило ровно так, как я сказал, как я запланировал, и никак иначе? Это уже ближе. Это уже интересней».
Размышляя о своей потребности, я одновременно анализирую потребность жены. Я понимаю, что у жены тоже может быть своя потребность, и тоже нереализованная. Например, если у меня есть желание провести спокойный домашний вечер, то жена, возможно, предвкушает поход в ресторан, где она сможет продемонстрировать свое новое красивое платье. Тем более мы давно никуда не выходили. Может, супруга хотела отметить окончание тренинга вместе со мной?
Я взвешивал различные нереализованные потребности, которые смешались в нашей ситуации: в еде, в отдыхе, да и мужское желание, «чтобы было так, как я сказал». И у меня проскользнула мысль, что здесь присутствует что-то еще… Подумав, я осознал, что это потребность в уважении. У меня возникла мысль, что меня не ценят и не уважают, а мои усилия и моя работа не важны для супруги. В конце концов, я даже не могу получить банальный ужин, когда мне это нужно.
Иногда бывает очень некомфортно признаваться самому себе в таких вещах.
Осознавать, что сработал какой-то давний триггер, что меня понесло по привычному сценарию, который вовсе не обязательно имеет отношение к реальной ситуации. И, только признав, что настоящей потребностью была потребность в уважении, я нашел способ справиться с эмоциями.
Я задал себе вопрос: «А что, есть какие-то другие причины думать, что меня не любят, не уважают и не ценят? Или отсутствие ужина – это единственный аргумент? Других причин нет. Мой взгляд на ситуацию сейчас надуман и не оправдан». Только когда я по-настоящему соприкоснулся с собственной потребностью, я понял, что ее никто не игнорировал, просто я пошел на поводу у старого триггера и неадекватно оценил ситуацию.
В итоге я справился с этой ситуацией – вернулся домой в хорошем настроении и спокойно обсудил все с женой. Но я справился только потому, что понимал, куда копать, и раскопал то, что скрывалось за эмоциями. Люди далеко не всегда способны на такой рациональный анализ собственных чувств. Сталкиваясь с ущемлением своих потребностей, реальным или надуманным, многие выбирают один из двух крайних сценариев – пассивный или агрессивный.
Пассивный сценарий: отказ от потребностей. Я встречал многих людей, у которых есть тенденция не прислушиваться к своим нуждам и отказываться от того, что им хочется, в угоду другим. Так делают многие родители: они хотят жить потребностями своих детей. Отказываются от себя и живут «только ради детей».
Чем это заканчивается? Дети вырастают, хотят уехать в другой город или страну, а родители принимаются активно чинить им препятствия. Уговаривают остаться в том же городе, иногда в той же квартире. А если ребенок все-таки уезжает, родители сталкиваются с пустотой. Все свои потребности забыты, а новых детей заводить уже поздно.
То же самое делают жены ради мужей, сотрудники – ради компаний или призвания, начальники – ради коллектива, а еще так поступают сестры и братья, друзья и любовники. Все эти многочисленные жертвы преподносятся как благородные поступки. Но я не верю, что, отказавшись от своей жизни и своих потребностей, можно сделать лучше жизнь другого человека.
