У первых зданий Глорфиндейл резко свернул в сторону и, сбавив темп, пошел узкой боковой улочкой. Сергей видел, что на соседних более крупных улицах попадались прохожие, но на этих задворках их никто не встретил. После нескольких поворотов Глорфиндейл нырнул в низкую узенькую дверь в глухой стене. Пропустив остальных, он запер дверь на засов.
За стеной оказался уютный, увитый виноградом, маленький внутренний дворик, похожий на среднеазиатский. Стол, несколько диванов, покрытых коврами, небольшой очаг прямо под открытым небом показывали, что жизнь хозяина протекает в основном во дворе, хотя в глубине его виднелся низкий дом, почти скрытый плющом.
Глорфиндейл положил Диму на один из диванов и побежал в дом. Лилиан и Сильвен сразу вновь принялись делать Диме искусственное дыхание. Только теперь Сергей сообразил, что все это время Сильвен была вместе с ними. Она отказалась от своей мечты о Лориэне, чтобы помочь людям, и в результате оказалась вместе с ними в этой паршивой ситуации, но была, как обычно, спокойна и невозмутима. Сергей посмотрел на нее с благодарностью.
Глорфиндейл вернулся с котелком воды и пучком высушенных трав. Элладан и Аэлиндин деятельно принялись помогать ему разводить огонь в очаге и греть воду. Чувствуя себя не при деле, Сергей опустился на один из диванов и сразу почувствовал, как навалилась свинцовая усталость. Трудно было поверить, что еще не кончилось утро. Наблюдая за суетящимися эльфами, он вяло думал, как странно сочетаются в этом мире очень высокие технологии в некоторых областях с самым примитивным уровнем в других.
Глорфиндейл бросил в кипящую воду травы, и по двору распространился острый неприятный запах, напоминающий нашатырь. Сергей поморщился, но почувствовал, что сонливость с него как рукой сняло. Глорфиндейл поднес котелок к Диминому носу, и того вдруг начало трясти. Элладан и Аэлиндин едва удерживали бьющееся тело, Сергей бросился им на помощь. После нескольких страшных судорог у Димы началась рвота, спазмы следовали одна за другой, но постепенно становились все реже и слабее. Наконец он затих. Он все еще был без сознания, но его щеки слегка порозовели.
Глорфиндейл протер его лицо и рот ароматной жидкостью из другого котелка, и Сергей с радостью услышал, как дыхание друга стало глубже и спокойнее.
— Теперь ему нужен только свежий воздух и покой, — удовлетворенно сказал Глорфиндейл. Вдвоем с Сергеем он переложил Диму на затененный диван в глубине двора. Женщины быстро прибрались, а Аэлиндин с Элладаном расставили на столе еду из дорожных припасов. Глорфиндейл добавил свежий хлеб и кувшин с каким-то напитком, и все, наконец, расселись вокруг стола.
— Теперь я хотел бы, чтобы вы рассказали мне подробно, — сказал Глорфиндейл, — что у вас все-таки случилось, в чем состоит опасность и где ваш друг умудрился так отравиться за столь короткое время.
Сергей восхитился — значит, до сих пор он так деятельно помогал им, даже не имея представления о серьезности ситуации. Элладан начал рассказывать, и, по мере того, как он говорил, лицо их хозяина все больше мрачнело. Наконец над столом повисло тяжелое молчание. Глорфиндейл поднял голову, на его лице была глубокая печаль.
— Тяжело мне было услышать все это, Элладан, слишком многие из моих друзей ушли в Лориэн, не зная, что их там ждет. Тем, кто прожил долгую и славную жизнь, смерть не страшна, но страшен и унизителен обман. Не пойму, кому и зачем это нужно.
— Может быть, все-таки эльфы действительно просто засыпают, попытался его успокоить Сергей, — лишь для людей этот газ ядовит. Ведь ломэтир говорил…
Глорфиндейл покачал головой.
— Вы только подтвердили то, что я давно подозревал, но в чем не решался себе признаться. Не утешай меня, я многое повидал в Средиземье, долгие века жил и сражался рядом с людьми, — я знаю, то, что смертельно для людей, погубит и эльфа. Лишь болезням и старости мы неподвластны, оружие и яд убивает нас так же верно.
— Послушайте, — вдруг сказал Аэлиндин, молчавший до сих пор, — не странно ли, что ваниары так любезны с теми, кто идет в Лориэн, с такой готовностью их встречают? Как будто им выгодно исчезновение эльфов!
