Я смотрела как капля пота стекает у него с виска.
— Поспеши, я не люблю долгих ожиданий, Кирелли тоже!
Этого оказалось достаточно, чтобы толстяк мигом выскочил. Прислужник, блеснув озорно глазами, уточнил:
— На троих накрывать?
— Обойдется!
О ком речь, он понял. И судя по улыбке, его это весьма развеселило. Я подошла к молодцам Кирелли, похлопала по их карманам, выудила у одного мешочек с деньгами, развязала и кинула золотой подавальщику. Парнишка схватил монету на лету и подмигнул мне.
— А знаешь, подай-ка еще бутылочку «Старого Растега», — швырнула ему еще одну монету. Словил он и ее ловко.
Асакура на эту забаву взирал абсолютно невозмутимо.
— Все, проваливай. И скажи хозяину, что принцесса Элизия очень не довольна!..
В дверь постучались опять, когда мы уже закончили с первым блюдом и принялись за второе. О! Этот стук отличался от всех прочих, мною слышанных. Он был требовательный и, я бы сказала даже — негодующий! Мы переглянулись с Асакурой и одновременно улыбнулись. Играть в паре с ним мне, определенно, нравилось!
— Можешь войти, Одан! — сказала я.
У меня было мгновение, чтобы оглядеть его: легкая небрежность в одежде и застывшее, ничего не выражающее лицо. А потом мы встретились взглядами… и я первая опустила глаза.
— Элизия, — с укором сказал он.
— Одан? — я отгородилась от него приподняв свой бокал, словно и ему предлагала присоединиться.
Бьюсь об заклад, что мимо него не проскользнула ни одна деталь в этой комнате, но больше всего заинтересовало, ожидаемо, судя по взгляду: кто этот господин, подле меня.
— Элизия, — мягко начал он, — Нам надо поговорить.
— Говори, — отозвалась я.
Тут Асакура сделал щелчок, хотя, уверена, мог бы обойтись и без этого. И один из ребят Кирелли отмер, подошел к столу, взял пустой бокал и налил вина нашему гостю. И вновь замер, уже у того за спиной.
После такого, на месте Кирелли, я призадумалась бы.
— Благодарю, — приподнял он бокал, — С кем имею честь?..
Асакура не потрудился ответить, я тоже. Мы доели второе и лишь тогда, словно только заметив непорядок в интерьере, милорд негромко приказал:
— А теперь пошли вон! Оба!
Щелкать пальцами не пришлось, чеканя шаг, незадачливые подчиненные начальника Особого отдела покинули помещение. Сам же начальник абсолютно ровно произнес, обращаясь ко мне:
— Прекрасная демонстрация Ваших возможностей, и все-таки, Элизия, представь мне своего спутника.
Я перекинула свой взгляд на милорда и сказала первое, что пришло в голову:
— Оруженосец.
Асакура вскинул бровь. Пришлось добавить:
— Телохранитель.
Брови милорда успокоились и я продолжила:
— Наняла его в Рейдих, когда твои головорезы начали на меня охоту. С какой стати, позволь спросить? Одан, я не люблю, когда на меня давят!
— Ты изменилась!
— Возможно! Жаль, если это не входит в твои планы.
Кирелли промолчал. То, что при постороннем он говорить не собирается, было ясно. Теперь я безмолвно подняла бровь в сторону Асакуры.
— Ваше Высочество, позвольте мне выйти! — подхватил мою игру он.
Я скопировала Ники-Августу, одаривая воистину королевским наклоном головы. Как при этом мы оба сдержались и не рассмеялись — не знаю.
Но дверь захлопнулась. И мы остались одни.
— Что ты задумала, Элизия? Почему меня не педупредила о своем возвращении? И почему поселилась здесь?
— Мне так захотелось.
— Кто он? — наконец-то Кирелли задал мучивший его вопрос.
— Друг.
— Вас ничего не связывает! Но при этом я чувствую его влияние на тебя.
«А еще ты не можешь прочитать ни его, ни моих мыслей! И как же это должно тебя бесить!»— подумала я.
— Господин Кирелли, это все, что Вас интересует?
— Нет!
Дальше… я не поняла, не осознала, как он встал из-за стола, как я сама оказалась рядом с ним, последний бокал был явно лишним! Очнулась лишь когда он прервал наш поцелуй и оторвался от моих губ.
Он поцеловал меня, сам! А я даже не поняла каким образом это произошло!
— Кирелли, это чересчур, — других мыслей не было.
— Ты сильно изменилась, Элизия, очень хорошо все прячешь, но здесь, — он коснулся легко моего живота, скользнув рукой по шелку платья, — Мы с тобой связаны.
— Клятва, я помню.
— Клятва, — согласился Кирелли, — Но и не только?