О, Хаос! Она знает! Я тоже знаю свое тело. И оно любит нежную ласку. О!.. Я уже не знаю, толком, что оно любит.
— Еще… — вырвалось у меня.
И все. Больше я не мог думать. И она тоже. Заснули мы с рассветом. И с утра проснулись в обнимку.
Первой зашевелилась Элизия.
— Что опять не так? — пробормотал я сквозь сон.
Потом отпрянула, потянув одеяло на себя, между нами образовался зазор и стало холодно.
— Получилось, — зашептала она, как мне показалось, с долей ужаса.
Из неги сна вырывать себя не хотелось. Я подтянул и задвинул ее на место.
— Давай еще поспим? А? У меня нет сейчас никаких желаний, Элизия, жаловаться тебе не на что.
Она высвободила одну руку и погладила грудь, а потом больно ущипнула за сосок!
— С ума сошла? Если пора вставать, так и скажи. У нас есть неотложные дела о которых я забыл?
— Проснулся? — она нервно хихикнула, — Эрл, получилось же! Личина! Понимаешь, о чем я? И каково это — проснуться в обнимку с собой?
Остатки сна слетели одномоментно. То, что личина удалась, подтвердило и зеркало, когда мы к нему подошли.
— Здорово, — оценила Элизия, — Надо показать тебя королеве. И не смей перекидываться обратно. Привыкай.
Я смотрел на свои холмики грудей, выросшие за ночь и понял, что нечаянно краснею. Юркнул назад, под одеяло.
— Все, я сначала к магистру, а ты прекращай страдать там. Ничего ужасного не произошло! Умойся, причешись. И можешь взять любое мое платье, что понравится. Хочу, чтобы перед ней ты выглядел наилучшим образом.
— Элизия, а ты не торопишься? Может не стоит так сразу?
Она вернулась к кровати, присела, закрыла глаза, нагнулась и поцеловала. Очень сладко, но так, словно прощаясь.
— Мне было хорошо с тобой, очень хорошо, настолько хорошо, что я даже рада, что у тебя получилась эта личина. Эрл, иначе я бы…
Она замолчала, в ее голосе стояли слезы, Элизия пыталась с ними совладать. Я не знал, что ей ответить. «Мне тоже было хорошо с тобой!», или: «Мы можем все еще не раз повторить, в любое время, ведь это всего лишь личина!». Она сняла эти мои мысли. И уже твердым голосом сказала:
— Это работа! Твоя и моя. Неужели не понимаешь?
— Не понимаю, — признался я.
— Дурак! Я же могу влюбиться в тебя, запросто. А потом ты уедешь. Я тоже. И, возможно, мы никогда не увидимся. Теперь понял?
Я утвердительно кивнул. Я ее понял. Слова. Грусть. И то, что будь я в своем истинном облике, не сказала бы она мне этих слов.
— Хорошо, Элизия. Я оставлю личину и сделаю так, как ты хочешь. Только не думай, что для меня это была только работа!
— Молчи, я знаю! Мы же чувствовали все вместе. Я теперь даже представить не могу как может быть иначе! Эрл, прошу, больше никогда…
Она опять едва не сорвалась на слезы. Покачав головой, опустила взор, а потом встала и решительно вышла.
Я принял ванну и помылся тем самым можжевеловым мылом, запах которого раньше мне так не нравился. Заглянул в ее шкаф. Выбрал одно из платьев и другие женские штучки. Высушил и попытался уложить волосы.
— Я — принцесса Элизия Роз Латтер, — сказал своему отражению и попытался улыбнуться. Но отчего-то захотелось вдруг разбить это зеркало!
А потом я мысленно согласился с ней. Она права, во всем права! Всего лишь работа и нам не стоит привязываться друг к другу…
А потом попытался найти что-то хорошее в своем новом положении. К счастью, на вид весьма скромные формы, скрытые одеждой моей новой личины, особых эмоций не вызывали. К лучшему! На эльфийском отборе, насколько я понимаю, важна не моя победа, упаси Хаос, а участие. Вернее — в моих интересах продержаться какое-то время, не привлекая к себе излишнего внимания.
Элизия вернулась довольно скоро. Одна.
— А ты довольно симпатичная, — оценила она и скривилась, — Жди гостей, а пока позавтракаем.
Я поймал наше отражение в зеркале — две сестры, близняшки, различить можно лишь по одежде.
— Ужас, — без эмоций произнесла Элизия, — Не думала, что это будет так болезненно. Завтра мне велено отправляться в Адалию. Ты останешься один, со всем этим.
— Уже?
— Скорее всего. Личина отличная, голос, походка, жесты. Что я еще могу тебе дать?
Я промолчал. Теперь я понимал ее слишком хорошо.
