Трэша развернулась ко мне лицом, а к лесу задом.
— Звезды велят нам пожать плоды ошибок. Мы позволим тебе убить одного из нас, чужак, — сказала она сквозь сжатые зубы. — Феол!
Кентавр с исполосованной спиной содрогнулся всем лошадиным телом. Человеческая часть побледнела, как мел. Путаясь в копытах, Феол побрел к хозяйке.
Но я сразу почувствовал запах! Нет, не запах обгадившегося от страха Феола. Этот запах я различу из сотен. Запах… пиздежа…
— Не-а, — пожал я плечами. — Нихера.
Феол остановился. Трэша заморгала.
— Что, чужак?
— Я говорю, это не равновесие. Мы не выбирали, кого вы убьете, правильно? А ведь погибший орк был очень важным. Чуть ли не главой всего поселения. Да и талантливый, у-у-у! Замену теперь тяжело будет найти, — рассказывал я об орчихе-алкоголичке, вешая на кентавриные уши спагетти подлиннее. — Поэтому требую, чтобы и у вас тоже не было выбора. Я сам решу, кто умрет. Ну, что? Это же равновесие?
Кентавры сверлили меня глазами с такой ненавистью, что я еле-еле сдержался, чтобы палевно не сглотнуть. Пришлось улыбнуться. Правда, вместо улыбки получился кривой и озлобленный оскал.
Трэша посмотрела вверх. То ли успокаивалась, то ли искала знаки в звездах.
— Да, в этом есть справедливость, — тяжело сказала она, не опуская головы, — к моему величайшему сожалению. Я согласна умереть за стадо.
— Нет! — взревел Теал. — Видящая, это опрометчиво. Ни одно знамение не говорит о вашей смерти. Это неправильно. Мы просто должны… должны…
— Молчать! — прикрикнула Трэша и посмотрела на него как мать на нашкодившего ребенка. — Ни слова больше, Теал. Я думала, что ты возмужал. Но, видимо, ошиблась.
Кентавр стал темнее ночи, многообещающе посмотрел на меня.
Я же продолжал скалиться. То ли от своей гениальности, то ли от страха.
— Кто сказал, что мне нужна именно ТВОЯ смерть? — спросил я.
Кентавры зафыркали, стали топтать землю копытами.
— А чья же тебе нужна, чужак? — перевела на меня грустные глаза Трэша. — От Феола ты отказался, а я причастна ко всем твоим бедам, разве нет? Кто, во имя великого светила, тебе нужен? Остальные ни в чем не провинились.
Хе-хе. Черт, еле удержал в себе этот ехидный хохоток.
Показал пальцем на Кентавряшу.
— Она, — улыбнулся я до ушей. — Мне нужна ее жизнь.
Удивились все. Драник испустил зеленую слизь. Он Ашу не знал, но наслышан о любви к ней всего Серпа. Орки чесали котелки, уши, носы, пытаясь понять, зачем вождю убивать Ашу, если они шли ее спасать.
Кентавры заметно занервничали.
Ага! Думали я тупой, да, гомики парнокопытные? Думали ведь, признайтесь, кони педальные! Думали, я не заметил весь этот геморрой? Табуном явиться за ней в Мурьяки. Вместо того, чтобы бросить единственного подранка и спастись, вы плелись с ней до самого конца. Взяли в защитное кольцо вместе с видящей.
Она важна всем.
— Нет! — воскликнул Теал и замахнулся на меня копьем для броска. Остальные кентавры отреагировали мгновенно, подняли оружие. Орки рыкнули, шагнули вперед, сжимая топоры.
Одновременно с моей поднятой рукой, заставившей орков замереть на месте, ведущая сердито топнула копытом, крикнула:
— Прекратите!
Кентавры тяжело дышали, до хруста сжимая зубы.
Аша ерзала на месте, не зная, как реагировать. Она смотрела то на меня, то на видящую.
— Немедленно. Прекратите. Глупые. Жеребята, — по словам выговорила Трэша.
— Видящая небесную даль! — сердито посмотрел на нее Теал. — Клянусь звездными сводами и светилами вселенной, я не позволю ему и пальцем тронуть провидящую! Если потребуется, я сам его…
Видящая Трэша кивнула. А я вздрогнул, искренне испугавшись того, что произошло далее.
Грудь Теала взорвалась кровью и обломками костей. Он ахнул, посмотрел вниз. Наконечник копья разорвал ему легкие и сердце, что было в несколько раз больше человеческого. Он повернул голову…
Тихий и незаметный кентавр, избивавший провинившегося Феола, с безразличным лицом пронзил своего собрата со спины.
Вырвать копье получилось только с третьего раза. И все три раза Теала тормошили во все стороны, разрывая ему мясо. Изо рта брызнула слюна и кровь, орошая густую бороду. Он захрапел. Посмотрел на Ашу, потом на меня.
