— Уходи! — кричала я. — Ты ненастоящий!
А ведь всего несколько минут назад я спокойно смотрела на Афродиту.
— Уж ты-то должна знать, что люди нераздельны со своей плотью, в отличие от богов, — проговорил призрак Геланора. — Призрачны только грезы. Может, в последнее время ты слишком много грезишь?
Он шагнул к нам.
Я зажала глаза ладонями. Когда я отниму их, призрак исчезнет.
Приоткрыв глаза, я подглядела сквозь пальцы: Геланор стоял там же, на расстоянии вытянутой руки.
— Елена, ты совершила глупость. — Он взял мою руку в свою, столь же настоящую, как моя, и сжал мне запястье. — Тебе следует вернуться в Спарту вместе со мной, пока Менелай ничего не знает. Еще не поздно.
— Нет! Ни за что! — Я выдернула руку. — Как тебе удалось добраться сюда? Как ты разыскал нас?
Как будто с самого начала я не понимала, что нам вдогонку отправится именно Геланор!
— Она помогла, — указал он на свою спутницу. — Она знала о вашем отъезде. Видела, что вы встречались в святилище, потом слышала шум на конюшне. И видела, как две колесницы выехали из ворот.
Я посмотрела на старуху.
— Глаза у нее слепы, но она видит иначе. У меня нет такого таланта, я всегда рассчитываю только на разум. А разум не привел бы меня сюда. Хотя… Ты когда-то очень интересовалась Киферой. Возможно, я бы разыскал тебя и своим способом.
— Так вас никто не посылал мне вдогонку?
Он нахмурился.
— Нет. Я не заходил в царские покои — мне незачем. Конечно, твои родители и дочь обнаружили твое отсутствие, но если ты вернешься сейчас, мы придумаем правдоподобное объяснение. Впрочем, не обязательно правдоподобное. Когда люди хотят верить, они верят любому объяснению. Они не задают лишних вопросов, когда понимают, что ответы не придутся им по душе.
Итак, в моей власти все вернуть назад. Я бежала с Парисом, я убедилась в подлинности своей страсти, а теперь как ни в чем не бывало вернусь домой. Я и не предполагала, что все можно так легко исправить. Преступление без наказания.
Я посмотрела на Париса, на его лицо. Его губы сложились в улыбку.
— Поезжай, если так нужно. Я счастлив тем, что было, — сказал он.
— Я не поеду. — Я подошла к нему.
— Елена, прошу тебя! — взмолился Геланор. — Подумай! Хотя бы немного подумай.
— Я уже думала, и думала много. Все годы, пока жила в Спарте, я думала.
— Значит, ты не вернешься? — спросил он безнадежно.
— Я не могу. Вернуться — значит выбрать смерть.
Но почему я видела Ареса? Раньше он никогда не являлся мне. Арес предвещает смерть. И почему я должна полностью порывать с прежней жизнью?
— Геланор, лучше поехали с нами! Поплыли с нами в Трою!
— Что ты сказала? — Его лицо выразило то ли удивление, то ли возмущение, то ли ужас.
— То, что ты слышал. Поплыли с нами в Трою! Прошу тебя!
Мне захотелось, чтобы не кто иной, а он сопровождал меня. Именно его я должна взять с собой из прежней жизни в новую. Я скучала по нему гораздо сильнее, чем ожидала.
— Геланор! Ты нужен мне! Ты можешь принести много пользы в Трое. Ты можешь…
Я не знала, что сказать. Знала только одно: он нужен мне.
— Я не хочу ехать в Трою. И тебе не советую. Это роковая ошибка!
— Ошибка или нет, я еду. Решено. Поедем со мной!
— Поезжай с ней, — вдруг сказала старуха голосом, похожим на эхо.
— Кто она такая? — спросила я Геланора и подумала, что не помню ее.
— Это же старая дворцовая пряха.
— Моя госпожа, а я помню тебя еще девочкой. — Старуха ответила на мои мысли, а не на слова. — Ты выросла у меня на глазах.
Я подавила в душе неприязнь к ней, хотя она и выдала меня. Ведь если бы не она, я не встретилась бы с Геланором.
— Я принесла тебе то, что ты непременно должна взять с собой, — сказала старуха и протянула грубый мешок.
— Что это?
— Открой.
В мешке что-то шевельнулось.
Мне было неприятно подчиняться ей, но пришлось — любопытство оказалось сильнее. Я приоткрыла мешок и увидела в нем алтарную змейку.
— О! — вскрикнула я.
— Она послужит тебе в новой жизни, — сказала старуха. — И даст совет, и остережет.
Я и обрадовалась, и огорчилась: я хотела, чтобы змейка в мое отсутствие хранила Гермиону. А теперь Гермиона осталась без ее защиты! Меня охватил страх за дочь, за ее будущее.
