— Добрый день. Меня зовут Джеральд Шиваро. Пожалуйста, доктор Люпин, уделите мне несколько минут.
— Конечно, — обреченно отвечаю я и сажусь за стол. — Чем могу служить?
— Дело в том, что в вашем хосписе находится мой клиент, Северус Снейп, — говорит Шиваро. Я не могу скрыть удивления:
— Откуда вы узнали?
— Со мной связался мистер Альбус Поттер, — объясняет Шиваро. — Последние тридцать лет я веду дела мистера Снейпа и был крайне обеспокоен, узнав о случившемся. У меня к вам несколько вопросов, мистер Люпин…
Он говорит со мной так, будто я обвиняемый, но я настолько устал, что мне наплевать.
— Я бы хотел знать, не применялись ли к моему клиенту реанимирующие заклинания и снадобья, — говорит Шиваро.
— Нет, — отвечаю я. — Он что, написал отказ от реанимации?
Шиваро достает из портфеля лист бумаги и протягивает мне. Действительно, официально оформленный отказ и знакомая косая подпись, которая обычно стояла напротив моих "удовлетворительно" на экзаменах по защите.
— Так или иначе, мы не нарушали его волю, — говорю я, возвращая ему документ. — Мистера Снейпа привезли сюда в сознании.
— Рад это слышать, — произносит Шиваро. — Далее я хотел бы знать, что это за история с пожаром. Его дом был застрахован на достаточно большую сумму, и чтобы получить страховку, мне необходимы детали случившегося.
— Вы могли бы сами с ним поговорить, — отвечаю я. — Мне подробности неизвестны.
— Отлично, — говорит Шиваро. — Я так и сделаю. И последнее на данный момент: вы можете сказать, насколько он дееспособен? Это так же важно для получения страховки и выполнения завещания.
— Завещания? Я не слишком понимаю, какая тут связь.
— Доктор Люпин, боюсь, я не обязан вам это объяснять. По крайней мере, до тех пор, пока моим клиентом не сделаны соответствующие распоряжения.
— Профессор Снейп находится в здравом уме и вполне дееспособен, — отвечаю я сухо. Шиваро снова кивает.
— Что ж, — произносит он. — Благодарю вас, доктор Люпин. Если можно, я загляну на следующей неделе и встречусь с мистером Снейпом. Скажем, во вторник.
— Во второй половине дня, — говорю я ему.
— Замечательно, — адвокат поднимается. Я выхожу из‑за стола, мы снова пожимаем друг другу руки, и он уходит. В окно я вижу, как он быстро шагает по аллее к воротам и, едва выйдя на подъездную дорожку, аппарирует. Ну и ну, думаю я. Адвокат. Да еще такой матерый. Образ профессора совсем не вяжется у меня с такими деталями повседневной жизни, как адвокаты, страховки и завещания. А вот Альбус сразу об этом подумал. Впрочем, тут нечему удивляться. В конце концов, Снейп — ученый, у него множество открытий, он возглавлял несколько лабораторий, и наверняка ему требовались адвокаты хотя бы для решения вопросов с патентами на изобретения.
Вот, кстати, еще один повод к нему зайти.
Я поднимаюсь на третий этаж и попадаю в другой мир. Третий этаж не похож на больницу. Интерьер призван создавать ощущение уюта, поэтому стены здесь обиты деревянными панелями, повсюду висят картины, в кадках и горшках — цветы, а вместо стульев–развалюх — мягкие и жесткие диваны, на любой вкус. Пациенты здесь ходят не в пижамах, а в том, что им больше нравится — или, скорее, в том, что наиболее удобно с точки зрения обслуживающего персонала.
Я заглядываю в ординаторскую и вижу доктора Лэнг, перебирающую на столе какие‑то бумаги. Третий этаж — ее владения.
— Привет, Маргарет.
— Тед! Заходи, — она приглашает меня присесть, и я с удовольствием опускаюсь в мягкое кожаное кресло. — Вижу, ты еще не забыл сюда дорогу. Мы так редко тебя видим…
— Вы и без меня неплохо справляетесь, а там, внизу, форменный бардак, — говорю я. — У тебя найдется пара минут?
— Найдется, конечно, — отвечает она и откладывает бумаги в сторону. — Что‑нибудь случилось?
— Хотел узнать, как тот пациент, которого я тебе отправил в понедельник, Северус Снейп. В общих чертах я знаю, за ходом лечения слежу, но меня больше интересует его… — я колеблюсь, — душевное самочувствие.
Маргарет смотрит на меня с непонятной улыбкой, потом присаживается на краешек стола.
— А знаешь ли ты, что по одной из его работ я защищала диплом?
