— Бродил по улице. Санитары решили, что он сумасшедший, забрали и привезли сюда.
Альбус допивает кофе; легкий взмах палочкой, и окурок из его руки пропадает.
— А он не сумасшедший?
— Не более, чем обычно.
Альбус смеется.
— Он ушел из Хогвартса, когда Лили еще там училась? — спрашиваю я.
— Нет, Лили окончила курс у него, — отвечает Альбус. — Но тогда он как раз начал терять голос, уволился где‑то через пару лет и полностью ушел в науку. Я вообще не понимаю, зачем он тогда вернулся в школу. В конце концов, никаких обязательств у него больше не было, он мог заниматься чем хотел…
— Ну, насколько я знаю, он и так наукой занимался, преподавательская деятельность ему в этом не мешала.
— Мешала, не мешала, кто теперь разберет, — говорит Альбус. — А потом, когда он перестал выпекать свои открытия, как пирожки, о нем все забыли. Черт побери. — Он снова закуривает. — Налей‑ка мне еще.
Я завариваю ему еще кофе.
— Короче, Тед, — продолжает Альбус, наблюдая за моими манипуляциями, — я звонил отцу, мы поговорили и решили, что заберем его отсюда.
— Что? — Я не в силах скрыть потрясения.
— А то, — говорит Альбус и стряхивает пепел в наколдованную черную пепельницу. — Отец сказал — забрать. Так что давай, объясняй, что нам надо подписывать, какие бумаги сочинять, и так далее.
— Альбус! Ты хоть понимаешь… — я замолкаю.
— Продолжай, продолжай, — он машет сигаретой. — Не стесняйся в выражениях. Тем более что вряд ли он сейчас нас слышит и уж точно не снимет баллы.
— Ему требуется лечение, постоянный уход, серьезные специалисты, — начинаю я, с трудом веря в происходящее. — Это дорого…
— Деньги не проблема, — тут же говорит мой друг.
— Ну хорошо, деньги не проблема, — соглашаюсь я. — Но все это очень непросто.
— Непросто — это оставить его здесь! — вдруг взрывается Альбус. — Тед, я прекрасно знаю, что Снейп — невероятно тяжелый человек. Никто в этом не сомневается, и особенно, как ты понимаешь, мой отец. Да, они не общались после войны, а мы с тобой на собственной шкуре знаем, каково это — быть детьми тех, кого Снейп на дух не переносил. Но он такой, какой есть — и мстительная скотина, и блестящий ученый… один из трех гениев, которые изменили наш мир. Отец сразу сказал, что мы должны его забрать. Нельзя, чтобы он оставался здесь, один, среди чужих, равнодушных людей. Я не тебя имею в виду. Тебе, разумеется, не все равно, но ты — главный врач, на тебе весь хоспис, а не только отдельно взятый профессор Снейп. Если ты говоришь, что его можно поставить на ноги, значит, мы его поставим. А если ему суждено умереть, пусть умрет среди тех, кому на него не наплевать.
— Ты хоть понимаешь, как он будет рад оказаться в компании твоего отца? — усмехаюсь я. — Между прочим, он может просто не согласиться отсюда уехать.
— О, это я отлично понимаю, — говорит Альбус и улыбается. — Наверняка он подумает, что Поттеры решили отыграться на нем за все хорошее. Конечно, это будет непросто, все эти бумаги, согласие, но если уж отцу что‑то взбрело в голову, будь уверен — у него всё получится.
— Кто бы сомневался, — говорю я. — Альбус, если ты думаешь, что я буду возражать, ты ошибаешься. Я подготовлю бумаги и поговорю со Снейпом, хотя представляю, что он на это скажет.
— Отец сам приедет, — отвечает Альбус. — И мать тоже. Если надо, мы все приедем и так его достанем, что ему будет проще согласиться.
На следующий день, в пятницу, я собираюсь к Снейпу. Но дела поглощают меня с головой, а после обеда ко мне подходит Дина и протягивает какую‑то карточку.
— Он ждет вас в кабинете, — сообщает она. На визитке имя: "Джеральд Шиваро, адвокат".
— Дина, вы не могли для него ничего придумать? — устало спрашиваю я, засовывая визитку в карман. — Мне сейчас только адвокатов не хватало.
— Не могла, — отвечает она, пожимая плечами. — В пятницу вечером и у меня голова плохо соображает.
Я нахожу в себе силы усмехнуться и иду в кабинет. Мистер Шиваро, высокий, коротко стриженый мужчина в дорогой мантии сидит в кресле, где еще вчера сидел Альбус. При виде меня он с достоинством поднимается и протягивает руку.
