- Он оставил какую-нибудь записку?
- Мы ничего не нашли.
- Он был пьян?
- Не знаю. Немного погодя врач все скажет. Зачем он тебе понадобился, Сэм? Ты был здесь утром, я знаю.
- Я пишу о нем, - сказал Террел. - Портрет обычного копа, понимаешь. Недавно у него был звездный час на том убийстве в доме Колана, и я пытался что-нибудь выжать для воскресного выпуска.
- А как он выглядел, когда ты с ним разговаривал? Подавленным? Обеспокоенным? Что-нибудь в этом роде?
- Нет, выглядел он нормально. Спасибо, Тим.
Террел медленно положил телефонную трубку и посмотрел на Карша.
- Пуля в левый висок, в 7. 30 или раньше, никакой записки. Так-то, Майк.
- Тебе следовало заполучить всю историю на бумаге. Нужно было взять у него заявление, засвидетельствовать у нотариуса...
Карш швырнул сигарету в камин, встал и начал ходить по комнате.
- Или хотя бы использовать диктофон.
- В следующий раз я так и сделаю.
- Ладно, расслабься. Я совсем не думал тебя шпынять. Но на Колана сильное давили - и изнутри, и снаружи. Ты мог бы догадаться, что такое случится.
- По его поведению не видно было, чтобы он собирался покончить с собой.
- Может быть он пил и думал.
- Может быть, - Террел бледно улыбнулся Каршу, но в глазах была горечь. - Полагаю, я неправильно все сделал. Он мог бы остаться жив.
- Тут ничего не поделаешь.
- Спасибо.
Там, за дверью вечеринка была в разгаре. Неслась громкая музыка, одна из блондинок медленно, словно загипнотизированная, танцевала с коротышкой по прозвищу Диди. Официант собирал тарелки, полные сигаретных окурков, а Майер разливал бренди в шарообразные фужеры. Вторая блондинка стояла перед магнитофоном, раскачиваясь в такт и удивленно уставившись на полный бокал виски, который кто-то поставил на медленно крутившийся проигрыватель. Террел обернулся от дверей и увидел, как Карш медленно и устало направляется к компании.
На следующее утро в половине десятого Террел вошел в холл отеля "Клейтон", где было полно народу. Это было неофициальное место сбора Айка Селлерса и его главных помощников. У Селлерса не было офиса, не было твердого распорядка, он каждый день приезжал в город из своего дома в пригороде, проводил несколько часов, разговаривая с друзьями и принимая доклады от держателей букмекерских контор со всего города. Доступ просителей, прошедших через бдительное наблюдение его пособников, был свободным. Но он не связывал себя с назначениями на прием и не любил иметь дело с таким рискованными вещами, как планы на будущее. Люди, которым нужно было с ним поговорить, просто крутились рядом, надеясь, что он найдет для них минутку. Это все, что они могли сделать. Совещания с Селлерсом или разговоры с ним никогда не бывали продолжительными. Он обычно пролистывал документы и отсутствующим взглядом пробегал по окружавшей его толпе, и в это время задавались вопросы, просили о благодеянии, объясняли ситуацию потом он говорил "да" или "нет" и отворачивался. И было понятно обращаться после его вердикта некуда.
Селлерс руководил своим бизнесом из "Клейтона" без бухгалтерских книг или справочников, но до цента знал остаток, который в конце недели принесут ему сборщики.
Террел его не видел, но увидел несколько его людей, в большинстве своем дородных важных типов, изучающих программы бегов или болтающих друг с другом. в атмосфере денег, сигарного дыма и очень специфической и почтительной привилегированности. Террел прошел в парикмахерскую и сел в кресло к Нику Бэрону. Ник - говорливый интеллигентный коротышка - был одним из лучших информаторов Террела. Он работал буквально под носом у людей Айка Селлерса, но отличался тонким слухом и непоколебимой преданностью Сэму. Любая частная информация или намек, которые он слышал, ложились на стол Террелу, но Ник считал, что никогда не сможет должным образом оплатить свой долг. Потому что Террел помог спасти дочь Ника, когда ребенок умирал от редкой болезни крови; через свою колонку тот поднял тревогу в донорской службе по всей стране и было найдено достаточно крови нужной группы, чтобы в течение месяцев поддерживать её жизнь. А за это время болезнь поддалась новой комбинации антибиотиков, и жизнь девочки была спасена. Ник Бэрон был чувствителен и болтлив, но когда он сказал:"Я никогда этого не забуду", он говорил правду.
