Девушка покачала головой, достала из мешочка какую-то бурую массу и покрыла ей рану. Запах трав усилился. Спустя несколько секунд Колдырь стал шипеть, как пробитая трубка от котла.
- Терпи, терпи.
Бешено вращая глазами и тяжело дыша, бродяга процедил сквозь стиснутые зубы:
- Я этим как раз очень занят...
Сима убрала мешочек, спрятала нож и встала:
- Теперь надо воды набрать. Скоро пить ему будет хотеться. Мазь так действует.
Ньют поднял фонарь и снял с него прокопченный стеклянный колпак. Затем выудил из кармана Колдыря кусок ткани и заткнул выхлопное отверстие колбы. Сосуд был готов. Оставалось пойти поискать боковой канал. Уже рассвело, и Ньют периодически оглядывался, готовый нырнуть в траву при малейшей опасности. Потому путь занял немало времени.
Канал оказался ухоженным, вычищенным, хотя и не слишком полноводным. А так как работники еще не вышли в поле, то вода была довольно чистой. Ньют набрал полную колбу и пошел обратно. Чутье подсказывало, что стоит поспешить.
Колдырю было худо. Он лежал на плаще. Сима расстегнула одежку. Пот стекал по бледному лбу бродяги, глаза закрыты, веки красные. Бедолага тяжело и часто дышал. Растрескавшиеся губы постоянно шевелились, словно человек пытался что-то рассказать или позвать.
Девушка вскинулась:
- Принес?
Ньют кивнул. Негритянка нетерпеливо отобрала колбу у машиниста и принялась поить бродягу. Колдырь пил медленно, маленькими глотками, подолгу отдыхая. Временами начиная метаться в бреду.
- Давай, родной, пей, - Сима сосредоточенно вливала воду в пересохший рот бедолаги. - Потерпи немного. Скоро будет легче.
- Сим, так сомы не ядовитые вроде как. Чего с ним?
- Это зелье такое. Сейчас он живет намного быстрее нас. И в том мире, где сейчас бродит его душа, пролетают дни. А тело подчиняется. Смотри сам.
Девушка сдвинула повязку. Стало видно, что кровотечение прекратилось, но еще сочилась сукровица. Рана затягивалась буквально на глазах. Амазонка с тревогой всматривалась в лицо Колдыря, словно пыталась узнать его мысли, приоткрыла воспаленное веко, потом удовлетворенно кивнула головой:
- Отлично! Пошарь там насчет еды. Когда снадобье прекратит действовать, он очнется очень голодным.
Ньют заглянул наконец в прихваченную сумку. Там лежал кусок сыра. Вытащив нож, машинист тщательно обрезал корку:
- Пойдет?
- Нормально. Больше ничего?
- Пусто.
Ньют увидел, что на ране появилась корка. Сима вытряхнула из колбы последние капли и протянула емкость:
- Притащи еще попить.
- Ага.
В этот раз пришлось прятаться основательно: на краю поля уже вовсю шли работы. Когда Ньют вернулся, то увидел Колдыря не только в сознании, но и вроде как даже здоровым. Бродяга вовсю уплетал остатки сыра. Казалось даже, что урчал, как оборотень. Прикончив сыр, Колдырь выхлебал всю принесенную колбу.
- Ух! Жаль еды мало... - он с надеждой перевел взгляд с Симы на Ньюта, но тот тоже отрицательно помотал головой: - Ладно, черт с ним. Добудем. Двигаем?
- Посгибай-ка ногу...
Колдырь выполнил требование.
- Не болит?
- Как новенькая.
- Сейчас тогда сориентируемся, - Сима посмотрела на проводник, засекая направление. - Идем туда.
Компания пошла по проторенной уже Ньютом тропинке.
- Сим, а чего за снадобье такое?
- У девчонок наших спроси, они в курсе. Только не расскажут всего. Вот как действует - знаю. Когда прорывались на свободу, меня хорошо порезали. Если б Ника этой дрянью не намазала... Ни боли не чувствуешь, ни вокруг чего происходит. Просто кажется, будто что-то мелькает. Я не запомнила. В общем, когда очнулась, думала, что прошло полгода, а оказалось - час. Не все выдерживают, конечно.
Тропинка Ньюта закончилась. За оросительным каналом они приняли левее и пошли напрямик через поле, чтобы миновать работающих, но не вышло. За травой открылась полянка, на которой сидели крестьяне. Перед ними на углях лежал приличных размеров сом на листе металла. Люди повскакивали было, хватаясь за мотыги и грабли. Но быстро сникли под нацеленными на них арбалетами. Пожилой выступил вперед:
- Идите своей дорогой, не мешайте нам. Мы просто хотим поесть. Зла мы вам не желаем.
