Вот еще. Травяной чай! Ничего подобного у него и отродясь не водилось.
– А что с этой сосной? – Гершом подошел к окну и выглянул на улицу. – Не мешает ли она проводам? Не думали спилить ее?
Эйтан бросил в турку несколько ложек кофе, залил водой из чайника и поставил на плиту.
– Не думали, – сказал он, помешивая воду.
Гершом обернулся, но ничего не сказал.
Солнце уже стояло высоко над горизонтом. Ветви сосны купались в его лучах, отбрасывая на землю длинные причудливые тени.
Эйтан дождался, когда поднимется пенка, и снял турку с огня. Разлил кофе по кружкам. Одну предложил Айзеку, другую поставил рядом с собой. После чего налил стакан воды и поднес его Гершому. Тот благодарно кивнул и сделал несколько глотков.
– Из окон открывается прекрасный вид на центр города, – перехватил инициативу Айзек. – В нескольких минутах муниципалитет, до набережной легко дойти пешком.
– Да-да, – отмахнулся Гершом. – Это мы уже обсуждали. – Он отвернулся от окна и оперся на подоконник. – Меня больше интересует вопрос цены. Квартира не в лучшем состоянии. Рынок изобилует предложениями, а тут требуется серьезный ремонт.
Эйтан подул на кофе и отставил кружку в сторону. Скользнул взглядом по кухне, задержался на дверном косяке. Тот был исписан метками: три года, четыре, пять. И так далее, вплоть до шестнадцати. После этого отмечать его рост стало уже некому. Отец ушел первым, и придуманная им забава вскоре забылась. В восемнадцать Эйтана призвали в армию, а после началась совсем другая, взрослая жизнь.
– Уверен, мы готовы обсудить этот вопрос, – попытался разрядить обстановку Айзек.
– Не думаю, что здесь есть что обсуждать, – прервал риелтора Эйтан. – Цена и так значительно ниже рыночной. Не вижу причин снижать ее еще больше.
Гершом постучал пальцами по подоконнику.
– Как я уже говорил, для меня это только бизнес. Поэтому я готов выкупить квартиру сразу и заплатить наличными. Но цена должна быть такой, чтобы я мог еще что-то заработать.
– Понимаю, – кивнул Эйтан. – Но я никуда не тороплюсь. Квартира стоит столько, сколько указано в объявлении.
– Боюсь, тогда мне не остается выбора.
– Думаю, нам стоит взять небольшую паузу, – вмешался в разговор Айзек. – Хотя бы до вечера. И как следует все обдумать, – он перевел взгляд на Эйтана и нахмурился. – Надеюсь, никто не против?
– Я за, – высказался Гершом.
Эйтан сунул руки в карманы и пожал плечами.
– Можно и подождать.
Надежда быстро выйти на сделку таяла как туман. Конечно, будь он посговорчивей, дело бы продвигалось быстрее. Но, с другой стороны, Гершом представлял ту породу людей, которым стоит только почувствовать готовность продавца уступить – и они уже не остановятся. Будут требовать еще и еще. Пока цена не опустится так низко, что станет совсем бросовой.
Тем не менее Эйтан легко бы уступил, обсуждай они продажу подержанного автомобиля. Но на кону стоял дом, в котором он вырос. Избавляться от него как от старого хлама, лишь бы кто взял, он не собирался.
В идеале ему хотелось бы видеть здесь какую-то молодую семью. Возможно, ожидающую ребенка. Или уже с детьми. Чтобы в детской по-прежнему раздавался смех и чтобы дерево под окнами никому не мешало.
– Что ж, – Айзек махом допил кофе и сунул под мышку папку с документами, – тогда до вечера.
* * *
Не успел Эйтан закрыть за гостями входную дверь, как почувствовал острый приступ головной боли. Как будто по затылку саданули чем-то тяжелым. К горлу подкатила тошнота. Подмышки намокли. На лбу выступили предательские капельки пота.
«Что за черт? – подумал он и, пошатываясь, прошел на кухню. – Давление, что ли?»
Эйтан залпом выпил стакан воды, но легче не стало. Даже наоборот. В голове зашумело. Перед глазами поплыли темные круги. Такого с ним не случалось уже давно. Последний раз так плохо ему было в армии, на марш-броске через пустыню. Тогда он сутки провалялся в больнице.
«Может, просто недосып? – пронеслось в голове. – Навалилось все сразу, вот организм и дает сбои».
Эйтан умыл лицо. Вытерся бумажным полотенцем. Надеясь отдышаться, подошел к окну.
Теплый морской бриз приятно щекотал ноздри. Пахло летом и подстриженной травой. Где-то вдалеке лаяла собака. На скамейке переговаривались две пожилые женщины – обсуждали цены на продукты и спорили, где выгоднее покупать овощи. В палисаднике возле дома расцвела вечнозеленая лиана. Ее бледно-розовые трубчатые цветы напоминали сложенные из бумаги колокольчики.
