Экспонента - страница 54
Возьмем Google. Возникает вопрос: почему эта поисковая система занимает доминирующее положение? Она была не первой на рынке — эта честь скорее принадлежит WebCrawler, поисковому индексу, основанному в 1994 году[182]. Но Google была первой поисковой системой, удачно использовавшей эффект сети данных.
Google использует данные о том, на какие ссылки вы нажимаете (а на какие нет), чтобы улучшить качество своих иерархий. Каждый раз, когда пользователь заходит на сайт и остается там, ИИ Google узнает, что ссылка полезна; каждый раз, когда пользователь игнорирует ссылку или переходит по ней, а затем быстро кликает «Назад», Google узнает, что это неудачное предложение. Таким образом, в алгоритм попадает каждый клик.
В 2008 году Тим О’Рейли, один из самых проницательных обозревателей Google, писал, что «Google — самый совершенный механизм сетевых эффектов»[183]. Но сетевые эффекты данных работают не только для Google. Они характерны для компаний эпохи экспоненциального роста. Когда Netflix рекомендует вам, какое телешоу посмотреть, эта рекомендация возникает в результате сравнения ваших предпочтений с тем, что смотрят другие. Выбор, который вы делаете, позволяет системам Netflix совершенствовать предложения, которые направляются вам.
Эффекты сети данных — своего рода вечный двигатель для нематериальных активов. Чем больше эти эффекты работают, тем больше они дают. Компании, освоившие этот цикл, используют нематериальные активы, чтобы их позиции стали поистине неприступными. На 2020 год Google оставался абсолютно доминирующей компанией в сфере онлайн-поиска, несмотря на попытки крупных конкурентов, таких как Bing от Microsoft, прорваться на рынок. Это наглядный пример того, как организации могут достичь немыслимых масштабов при нематериальной экономике. Когда компания торгует нематериальными активами, ей не нужно беспокоиться о строительстве новых заводов или расширении цепочек поставок. В некоторых случаях достаточно просто вводить все больше и больше данных в собственную систему, а дальше все будет расти само по себе.
Итак, какие отличительные черты экспоненциальной экономики мы уже видим? Это мир, в котором сетевые эффекты играют ключевую роль: как только компания набирает клиентов, она растет по экспоненте, обгоняя всех своих конкурентов. Такая безжалостная динамика обусловлена появлением новой волны платформ, в которых сетевые эффекты необычайно сильны. При этом ее стимулирует экономический сдвиг в сторону нематериальных активов, которые могут возрастать быстрее и легче, чем их предшественники в физическом мире.
Появление суперзвезд экспоненциальной эпохи в корне перестроило логику глобальной экономики. Как мы видели в начале этой главы, в XX веке компании в конце концов достигали предела своего роста и становились крупными, зрелыми «голубыми фишками». Когда в 2010 году исследователи изучили почти 29 тысяч компаний, они обнаружили, что «все крупные, зрелые компании перестали расти»[184]. Однако среди компаний-суперзвезд эта врожденная тенденция к стагнации больше не проявляется. Тормоза, замедлявшие рост, были сорваны.
Все самые дорогие компании в мире (Apple, Google, Microsoft, Facebook
