По инерции
Во многом обострение сегодняшних отношений между Россией и Западом, главным образом, конечно США, связано с чрезвычайной инерционностью американской политической системы. Нам в России, привыкшим и к резким изменениям внутриполитического режима, и к не менее резким поворотам внешней политики, пожалуй, непросто понять, насколько более стабильны внешнеполитические модели США. Это связано с такой степенью стабильности политической системы, которая возможна лишь в самой могущественной стране мира, серьезно не пострадавшей от мировых войн, не пережившей ни революций, ни переворотов, но имевшей возможность принимать активное участие в переформатировании мира — в направлении, которое представлялось ей наиболее разумным.
Нередко говорят, что у США нет четкой внешней политики, особенно много об этом говорят сегодня. Однако отсутствие плана не означает отсутствия взгляда, и этот взгляд меняется крайне мало. В сущности, такие вопросы, как наиболее приемлемая для США форма существования стран в Восточной Европе или политика в отношении России, были сформулированы американскими политиками уже после Первой мировой войны. А окончательно американская рамочная конструкция внешней политики в отношении определенных регионов была сформулирована США после Второй мировой войны, и с тех пор политика администрации Рейгана, Клинтона, Буша или Обамы лишь колеблется в рамках заданного коридора, но определяющее направление и размер допусков неизменны.
В самом начале 1946 года американский дипломат
Джон Кеннан
в главных чертах сформулировал политику «сдерживания» по отношению к России. Любопытно, что сам Кеннан, как и многие другие американские политические деятели, не верил в коммунистическую одержимость СССР и воспринимал идеологическое противостояние коммунизму скорее как весьма эффективный инструмент для воздействия на собственных избирателей (гонка вооружений в США осуществлялось на деньги налогоплательщиков, которых сначала необходимо было убедить в реальности коммунистической угрозы). Он считал Россию, царскую или большевистскую, «отсталым варварским обществом, управляемым людьми, движимыми традиционным инстинктом саморазрушения, всегда обособляющими себя от внешнего мира, автократами, старающимися обрести мир лишь путем изнурительной смертельной борьбы до полного уничтожения противника».
«Смысл его тезиса, — как писал затем выдающийся британский историк
Эрик Хобсбаум
, — заключался в том, что единственная держава, способная противостоять СССР, а именно США, обязана сдерживать это наступление с помощью столь же бескомпромиссного противодействия».
Одно из направлений этого бескомпромиссного противодействия относилось к созданию антироссийски настроенных стран в буферной зоне между Россией и Западной Европой, то есть в Восточной Европе. Сегодня мало кто задумывается о том, что после Первой мировой войны именно по настоянию американского президента
Вудро Вильсона
(Великобритания и Франция были против) из территории Австро-Венгерской империи были «нарезаны» мелкие государства, наделенные националистическими правительствами. Этот процесс вовсе не был таким естественным, как сегодня принято думать в этих странах. «На месте империи Габсбургов были созданы новые государства-нации в надежде (которая оправдалась), что победившие союзники предпочтут их опасностям большевистской революции. И действительно, первой реакцией Запада на призыв большевиков к народам о заключении мира и последующее опубликование ими секретных соглашений, в которых союзники поделили между собой Европу, явились “Четырнадцать пунктов” президента Вильсона, разыгравшего националистическую карту против ленинского интернационализма. Зона небольших государств-наций должна была создать род карантинного пояса против “красного вируса”», — пишет Хобсбаум.
В сущности, эти два небольших исторических экскурса дают определенные ключи к объяснению политики США по отношению к восточноевропейским странам и России сегодня.
Снова опасная Россия
После развала Советского Союза Россия довольно долгое время верила, что в связи с коллапсом коммунизма и ее переходом в лагерь капиталистических стран противостояние с Западом закончено раз и навсегда. Белозубо улыбаясь, Запад настаивал на постепенной сдаче Россией своих активов и превращении в «нормальное европейское государство», возможно путем дальнейшего разделения на части (ЦРУ до сих пор ежегодно выпускает прогнозы о распаде России на шесть частей). Бандитская, коррумпированная, трещащая по швам и одну за другой сдававшая свои карты страна периода президентства
