Резкое сокращение станкостроительной промышленности вынудило некоторые крупнейшие машиностроительные предприятия развивать станкостроение на собственной базе, чтобы обеспечить возможность хотя бы модернизации своего станочного парка. Например, авиационный завод «Салют» в Москве развил собственное производство и приютил остатки Московского станкостроительного завода. А Кировский завод в Санкт-Петербурге создал на своей базе станкостроительное подразделение, преобразованное затем в завод «Киров-Станкомаш».
Значительную часть проблем, испытываемых станкостроением и другими наукоемкими областями российской экономики, надо искать в первую очередь не столько в них самих, сколько в особенностях российской финансовой системы.
Президент ассоциации «Станкоинструмент»
ГеоргийСамодуров
поясняет: «Когда речь идет об импорте станков в Россию, иностранный производитель, как правило, поставляет станок в рассрочку на три-пять лет. Он в состоянии сделать это, потому что может взять кредит на производство станков у себя в стране под полтора-два-три процента. Японские станкостроители вообще могут взять кредит под одну десятую или даже одну сотую процента годовых на десять лет. А российский станкостроитель берет кредит под 16–18 процентов, а то и больше, причем на год, максимум на два. И таких ставок рентабельность наших заводов не выдерживает. А часто он вообще не может взять кредит, поскольку у провинциальных заводов практически нет залоговых активов».
С другой стороны, когда речь идет о покупке станков в России зарубежным потребителем, он опять-таки может взять кредит на тех же условиях у себя в стране, сразу полностью заплатить за станок и вернуть деньги банку в течение пяти-семи-десяти лет.
Поэтому российскому машиностроителю проще купить импортный станок, а российскому станкостроителю проще продать свой станок за границу. В результате при общем падении производства станков в России более половины производимых у нас станков перед кризисом 2008 года уходило на экспорт. Между российским станкостроением и машиностроением возникла стена финансового непонимания.
Как рассказывает Николай Юденков, разницу в положении российских и японских станкостроителей они хорошо почувствовали, когда были в Японии на заводе Fanuc, крупнейшем в мире производителе систем с ЧПУ и роботов. Президент корпорации Fanuc
ЕсихараИнаба
рассказал им, что его предприятия как производственные объекты не подлежат обложению налогами на недвижимость и землю. Не облагается налогом и прибыль, идущая на техперевооружение, создание новых рабочих мест, замену продукции на более наукоемкую, а НДС на экспортируемую продукцию возвращается без всяких бюрократических проволочек. Кроме того, государство возмещает транспортные расходы компании при экспорте продукции в Европу, расходы на участие в выставках и рекламных мероприятиях.
Общий вывод практически всех наших респондентов: при существующей финансовой системе устойчивое развитие сложных производств, в том числе станкостроения, практически невозможно.
Еще одна проблема российского станкостроения связана с той ролью, которую вынужденно играют в ней системные интеграторы.
Российское станкостроение особенно нуждается в системных интеграторах из-за узкой специализации российских станкостроительных заводов, являющейся наследием советской системы разделения труда. Но системные интеграторы, действующие на российском рынке, предпочитают работать с импортным оборудованием. Дело в том, что, как пояснил Александр Андреев, «структура себестоимости проектов технологического перевооружения в российских условиях такова, что основная прибыль образуется при перепродаже купленного у производителей оборудования, а не при проектировании комплектных производственных систем. В связи с этим деятельность системного интегратора может быть рентабельной, только если он покупает оборудование у производителей по более низким, чем для остальных потребителей, ценам и получает от производителей эксклюзивное право на продажу их оборудования, то есть сам определяет цену продажи». Наши станкостроители не могут предоставить системным интеграторам таких условий из-за низкой рентабельности своего производства.
