Внезапно гостиную наполнило звучание мобильного телефона. Играла мелодия из какого-то фильма. Девушки молча стояли и смотрели на телефон, лежащий на столе.
– Ну, чего стоите-то? Это не мой телефон! – прикрикнул на них Левиафан.
– Ой, точно, это мой! – наконец, сообразила Жаклин и подбежала к столу.
– Да? – пропищала она счастливым голосом, готовясь принимать поздравления со свадьбой.
Лицо вампира медленно мрачнело, услышав то, что говорил женский голос в трубке, он быстро вскочил, подлетел к Жаклин, которая уже падала в обморок, и поймал ее.
– В чем дело? – лихорадочно потребовала объяснений Лилит, – ты слышал, что случилось?
– Эээ…. Ну как бы тебе сказать…помягче…
– Да говори уже как-нибудь! – крикнула она.
– Окей. Марк погиб!
– Что? – Лилит вытаращила удивленные глаза на Левиафана, в надежде, что слух его подвел. – Как?
– Я так понял, что ей звонили то ли из морга, то ли из скорой. Короче, он ехал вместе с другом на машине, ему казалось, что они опаздывают. Марк попросил друга ехать быстрее, ну тот и поехал. На одном из светофоров загорелся красный цвет, но они решили, что успеют проскочить…Успели: один в морг, второй в реанимацию в тяжелом состоянии. Женщина сказала, что Марк вылетел через лобовое стекло и влетел во что-то мощное, так, что половина мозгов на асфальте осталась. Еще она сказала, что надо кому-нибудь приехать в морг на опознание тела, а потом Жаклин отключилась! – Левиафан рассказал мини-историю о смерти Марка.
– Как… – внезапно на полу зарыдала Жаклин, – как, это могло случиться? Лилит, почему это случилось?
– Не знаю, милая, не знаю…– Она села на пол и погладила ее по голове.
Лилит никогда еще не видела, чтобы люди так плакали. Жалобные хрипы, самые настоящие, вырывались из ее рта. Руки чуть ли не выдирали волосы из головы, а ногти царапали кожу на лице. Она была в таком отчаяние, которое душило ее слезами. Если бы в руках у Жаклин был пистолет, она, не задумываясь, выстрелила бы себе в голову. Боль потери, которою она испытывала, была просто невозможной, а от звуков, которые вырывались из нее, Лилит чуть ли не с ума сходила, боясь за душевное состояние подруги.
– Левиафан, отнеси ее в комнату, на кровать, – тихо прошептала Лилит, оцепеневшему вампиру.
Он поднял ее на руки и понес в спальню. Лилит быстро сбегала за водой и пошла за ними.
– Нет,– прохрипела Жаклин, – просто убейте меня! Я не хочу жить с такими воспоминаниями!
– Жаклин, прекрати говорить так! – строго сказала Лилит, идя сзади нее.
Левиафан зашел в комнату и положил полуживую невесту на кровать.
– Может правда убить ее? – предложил он с воодушевлением в глазах.
– Иди отсюда! – злобно посмотрела на него Лилит и пошла к кровати подруги, которая очень быстро теряла здравый рассудок, и почти уже бредила.
Левиафан вернулся через две минуты с двумя таблетками на ладони.
– Что это? – недоверчиво спросила Лилит.
– Снотворное! – довольно прошептал он и кинул пилюли в стакан с водой.
Через двадцать минут они сидели в гостиной. Лилит молча смотрела куда-то в пустоту, вампир разглядывал интерьер. Его лицо было совершенно спокойным. Он не переживал, не расстраивался, ему было побоку то, что произошло час назад. Смерть всегда с ним рядом и он привык к ее меланхоличному присутствию. Порой он даже удивлялся, с каким изяществом и безжалостностью она забирала жизни.
– Как же так? – тихо спросила Лилит, переводя глаза на вампира. Он посмотрел на нее в ответ и улыбнулся.
– Лилит, ты веришь в судьбу?
– Частично! Я просто считаю, что можно избежать того, что судьба приготовила.
– Да? Интересно, и как же это сделать? Вот Марк, садится в машину и разбивается, причем умирает он, а не его друг. Почему он не избежал этого, Лилит? Потому, что ты думаешь, что ты настолько умная и хитрая, чтобы тягаться с судьбой, да? Но она из тебя лепешку сделает и покормит ею смерть. Судьба – это твой рок, от которого ты ни куда не денешься. Ты можешь отказаться от жизни, ты можешь избежать любви, ты можешь скрыться от видимой смерти. Но ты не можешь отречься от судьбы. Твоя жизнь расписана по пунктам еще до твоего рождения. Все решено за тебя, ты ничего не решаешь, так же, как и не решил Марк, хотя он чувствовал эту неизбежность.
