– А куда эта безумная особа побежала? – Он разжимал из ее кулака один палец и провел по нему лезвием.
– Ты не сделаешь этого, не сделаешь…– зашептала еле слышно Лилит, и слезы потекли из глаз.
– Неужели? Почему ты так веришь в мою добродетель, особенно после того, что ты устроила? Не пытайся меня разжалобить своими слезами, я очень зол! – отрезал он, размахнулся и стукнул ножом в полу сантиметре от мизинца Лилит.
Нож вошел в дверь, а Лилит завизжала от ужаса.
– Упс, промахнулся! Сейчас, еще разочек! Видишь ли, это первый раз, когда я пытаюсь отрубить что-то у живого человека. Но ничего, главное терпение и все получиться! – шептал он. – Ты только рукой не дергай, а то я, по неопытности, могу случайно задеть другой палец, а мы договаривались только на один! – он снова размахнулся и нож воткнулся еще ближе к пальцу.
Лилит, прижатая к двери, снова увидела торчащий в дереве нож, но только на этот раз она почувствовала холодное лезвие кожей пальца.
– Эх, какой-то глаз у меня сегодня не четкий! Ну что же, еще разочек? Что скажешь, милая? – цинично спросил он, выдернув нож из двери.
Пульс девушки уже превышал двести ударов в минуту, она уже чуть ли не задыхалась от страха. Лилит, увидев, как нож снова летит на ее палец, просто потеряла сознание от ужаса.
Левиафан скосил на нее глаза и понял, что держит около двери уже полумертвое тело. Он приподнял ее и положил на диван, а сам сел напротив, за стол, и принялся глушить ром. Нож так и остался торчать в двери. Поставив локоть на стол, вампир уперся подбородком в руку и начал внимательно смотреть на Лилит.
– Как я и думал. Веселье быстро кончилось. Оказывается, что ты мне вообще не доверяешь, милая. В противном случае, ты бы не переживала до обморока, если бы знала, что я, конечно же, не отрублю твой нежный пальчик. Я быстрее его себе отрублю. Но все равно, это было забавно. Я еще никогда не видел тебя такой паникующей. Честно, я думал, что без акта мочеиспускания эта шутка не обойдется. Как я погляжу, у тебя выработалось не плохое противодействие на меня – чуть что, сразу в обморок. Мило, по-женски прям, нежненько и хрупко. Я так понимаю, что инцидент на дороге был посвящен сцене в Париже? Не отвечай, я сам догадаюсь. Не плохой такой способ мщения – оставить меня без машины. Честно говоря – совсем не плохой. Был бы кто-нибудь другой на твоем месте, я бы переломал ему все двести восемь костей, при чем ломал бы по одной, мучительно и долго. Но в твоем случае, я не могу тебе ничего такого сделать, разве что сильно попугать. Да, милая, с тобой не соскучишься! А зачем нам скучать? – внезапно в его глазах загорелся огонек.
Через полчаса Лилит открыла глаза и первым делом посмотрела на руку. На ней был бинт, весь в крови. Она затряслась и зарыдала. Рука почему-то сразу же начала дьявольски болеть, а на месте мизинца все ныло. Лилит кинулась разматывать повязку.
– Не надо, милая! Я еле остановил кровь, и то не до конца. Она еще сочиться.
– Заткнись, заткнись, заткнись! Ты не мог этого сделать! Не мог! – нервно пищала Лилит, дергая бинт в разные стороны.
– Я чуть-чуть, половину первой фаланги твоего мизинчика!
– Ты не мог этого сделать… Ложь. Я не верю.
– Мне приятно, что ты такого хорошего мнения обо мне, но факт остается фактом.
– Ты врешь, я чувствую палец целиком!
– Это каузалгия! Все, что ты чувствуешь – безболезненный фантом. Многие люди продолжают чувствовать ногу после ее ампутации. Фантомный орган и все. Ничего более.
– Ты что же, из меня урода сделал? И продолжаешь сидеть, как ни в чем не бывало, и умничать? – нижняя губа и подбородок задрожали, а из глаз снова потекли слезы.
– Ну, урод с отрубленной фалангой, это громко сказано! Тебе даже инвалидность не дадут! – улыбнулся он, затем встал и отошел подальше.
Лилит рыдала, прижав руку к груди. Она не смотрела на вампира, на его циничное лицо, ядовитую улыбку. Ей было обидно и больно. Она ненавидела Левиафана всем свои сердцем. Она просто не понимала, как он смог сделать с ней то, что сделал. Насколько же он жесток и безразличен к ней!
– Все нормально с твоим пальцем! – вздохнул Левиафан. – Это моя кровь на бинте! Я же не мог причинить тебе такую боль.
