Они остановились у свинарника, где свиноматка каталась в луже, а дюжина жадных поросят рвались к ней, толкая друг друга.
- Зебры, - бросил Ари.
- Если б я не была старым специалистом по зебрам, я бы могла поклясться, что это свиньи, - ответила Китти.
- Шшшш... чуточку тише. Может быть, нас подслушивает кто-нибудь из работников Национального фонда. Видите, мы не должны выращивать... э... зебр на землях Еврейского национального фонда. В Ган-Дафне дети зовут их пеликанами. В киббуцах они относятся к этому более реалистически. Там их зовут товарищами.
Они миновали хозяйственные постройки, птичник и навес, под которым стояли сельскохозяйственные машины, и подошли к краю поля.
- Отсюда можно видеть Ган-Дафну. - Ари остановился за ее спиной и показал рукой вверх к горам у ливанской границы.
- Вон те белые домики?
- Нет, то - арабская деревня Абу-Йеша. Возьмите чуточку правее и дальше в гору, вон где деревья на плато.
- О, вижу, теперь вижу! Господи, да ведь селение буквально витает в облаках. А что за строение там сзади, на самой верхушке?
- Это Форт-Эстер, британская пограничная крепость. Пойдем дальше, я должен показать вам еще кое-что.
Они пошли по полям. Солнце уже садилось и бросало на юры странный, то и дело меняющийся свет. Они дошли до перелеска на краю поля, там река несла свои воды в озеро Хулы.
- Ваши негры в Америке поют очень мелодичные спиричюэлс об этой реке.
- Неужели это Иордан?
- Это он и есть.
Ари близко подошел к Китти, и они, посерьезнев, посмотрели друг на друга.
- Нравится? А мои родители вам понравились? Китти кивнула. Она ждала, что Ари сейчас обнимет ее. Его руки коснулись ее плеч.
- Ари! Ари! Ари! - кричал кто-то во весь голос. Он оставил Китти и резко повернулся. Прямо на них несся всадник в лучах заходящего солнца. Вскоре они смогли различить и очертания, прямую спину и развевающуюся огненную гриву.
- Иордана!
Она резко осадила жеребца, широко раскрыла объятия, радостно вскрикнула и спрыгнула прямо в объятия Ари да с такой силой, что они оба грохнулись на землю. Она уселась на него верхом и покрывала его лицо поцелуями.
- Ну, будет, будет! - запротестовал он.
- Я тебя сейчас насмерть зацелую!
Иордана принялась щекотать его, и они оба покатились. Пришлось Ари положить ее на обе лопатки, чтобы унять. Китти смотрела на них и смеялась. Вдруг Иордана заметила ее, и выражение ее лица застыло. Ари, вспомнив о присутствии Китти, смущенно улыбнулся и помог Иордане встать на ноги.
- Это - моя свихнувшаяся сестра. Боюсь, что она меня спутала с Давидом Бен Ами.
- Хэлло, Иордана, - сказала Китти. - У меня такое чувство, будто я знакома с вами давно. Давид мне много рассказывал о вас.
Китти протянула ей руку.
- А вы, верно, Кэтрин Фрэмонт. Я тоже много о вас слышала.
Рукопожатие было довольно холодным, и это удивило Китти. Иордана быстро подошла к коню, подняла поводья и повела его к дому. Ари и Китти пошла за ней.
- Ты видел Давида? - спросила Иордана через плечо.
- Он остался в Иерусалиме на несколько дней. Он просил передать тебе, что он позвонит сегодня ночью и что к концу недели он и сам приедет, если только ты не поедешь в Иерусалим.
- Мне нельзя. К нам привезли новичков в Ган-Дафну. Ари подмигнул Китти.
- Ах, да, - сказал он как бы между прочим. - Я говорил с Авиданом в Тель-Авиве. Он что-то говорил о том, что... - о чем же он говорил? Вот память! А, вспомнил. Он говорил, что собирается откомандировать Давида в Эйн-Ор, в распоряжение Галилейской бригады.
Иордана рывком обернулась. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами и не могла произнести ни слова.
- Ари, неужели это правда? - сказала она наконец. - Ты меня не обманываешь?
- Вот глупышка!
- Какой же ты мерзавец! Почему ты мне сразу не сказал?
- Откуда мне было знать, что это так важно? Иордана чуть снова не набросилась на Ари, но присутствие Китти ее удержало.
Боже, какая я счастливая! - только сказала она.
Китти заставили поесть еще раз. Понимая, что ее отказ легко мог вызвать международный конфликт, она и не подумала отказываться и храбро села за стол со всеми. Когда с ужином покончили, Сара вынесла во двор несколько столов, заваленных угощениями для всех, кто придет в гости.
