- Но откуда же он узнал? Грэй цинично хмыкнул.
- Пора бы тебе уже свыкнуться с мыслью, что эти люди играют без всяких правил. Их ничто не остановит. Ни моральные, ни политические, ни эмоциональные нормы. Они знают лишь одно - дело должно быть сделано. И не важно, каким способом. Совести у них нет. Пока ты этого не поймешь, они будут вертеть тобой как хотят, потому что ты играешь по правилам. - Грэй тотчас посмотрел на Дэйли. - Если вы хотите, чтобы я ушел, я готов уйти прямо сейчас.
Тяжело вздохнув, Дэйли поднялся.
- Каждый раз, врываясь среди ночи, вы приносите дурные вести. - Больше он не вымолвил ни слова и отправился к себе в спальню.
Грэй смерил Барри тяжелым, вызывающим взглядом, но она молча отвернулась и двинулась в холл следом за Дэйли.
Чертыхаясь, Грэй снял ботинки и рубашку и плюхнулся на диван. Он оказался коротковат для него, пришлось положить ноги на подлокотник. Бондюрант умел засыпать при любых обстоятельствах и где угодно. Его научили внезапно отключаться и впадать в глубокий сон, при этом какая-то частичка подсознания отслеживала опасность.
Но в этот раз организм ему изменил. Грэй был слишком зол, чтобы заснуть. Зол и... Обижен? Или как там это называется?
- О Господи!
Он прикрыл глаза рукой. Обижен? На что? На ее несправедливые обвинения? На ее подозрение по поводу того, что убийцей является он? Какое-то школярское ослиное упрямство преследовало его, и он ничего не мог с ним поделать.
"Считай меня кем тебе заблагорассудится. Мне плевать". Черт побери, на самом деле все совсем иначе. Бондюрант не знал точно, кем бы он хотел, чтобы считала его Барри, но уж точно не хладнокровным убийцей. Он не задумывался над тем, с чего бы это вдруг ее мнение так волновало его, но дела обстояли именно так.
Чертовски эмоциональная девчонка! Ее импульсивность часто ей же и вредит. Этим своим ядовитым, саркастическим чувством юмора она просто-напросто прикрывает свои страх и досаду. Но уж трусихой ее не назовешь, и смелость журналистки порой даже восхищала Грэя. У нее очень острый ум, возможно, она даже слишком изобретательна, чтобы быть объективным журналистом, но эта способность придумывать новые и новые версии только развивала ее интеллект. Она страдала от того, что ее мнением пренебрегают, и он в какой-то мере даже сочувствовал ей.
Кроме того, у нее чертовски цельная натура. И с его стороны было невероятной низостью обзывать ее соблазнительницей только для того, чтобы побольнее укусить. Правда, он так не думал ни тогда утром в Джексон-Хоуле, ни сейчас. Он просто не мог в это поверить.
Возможно, она и сама бы не смогла объяснить той предрассветной оргии, а он даже и не пытался этого делать. Он относил это на счет спонтанной, всепоглощающей, необъяснимой похоти, и хватит об этом. Важно не переусердствовать в анализе этих интенсивных сексуальных упражнений. Пожалуй, лучше всего просто заклеймить их как проявление звериного в человеческой сущности и забыть. Ну, или хотя бы попытаться забыть.
Несмотря на свои непочтительные высказывания в ее адрес, Грэй прекрасно помнил, что в минуты, когда он прикасался к ней в то утро, она вовсе не казалась ему роковой женщиной: слишком честная реакция, слишком непосредственное проявление .чувств.
Он не хотел сейчас думать об этом, по крайней мере не сегодня, когда он был с ней столь груб. Но воспоминания нахлынули с новой силой, мысли так и мельтешили у него в голове. Он вновь и вновь вспоминал ее грудь, маленькую, но упругую, соски, которые, казалось, никогда не успокаивались, шепот в темноте и этот ее голос - только одного голоса было достаточно, чтобы возбудиться.
- Грэй?
Он подскочил на диване как ошпаренный. Странно, как это она подкралась незамеченной? Он смущенно откашлялся и сказал:
- Что случилось?
- Ты уснул?
- Типа того, - солгал он.
- Я придумала, что нам делать дальше - Ну и что же? - поинтересовался он, повторяя про себя что-то вроде "Пойти и утопиться". Но она предлагала кое-что поинтереснее.
Барри хорошо знала тут все окрестности. Это был Один из тщательно скрываемых секретов Вашингтона, потому что на этих извилистых, плотно засаженных деревьями улочках около Посольского городка у жило очень много знаменитостей. До оживленной Массачусетс-авеню отсюда было рукой подать, но если бы вы задались целью найти этот район, вас постигла бы неудача. Ни на одной карте он обозначен не был.
