Над бандитским лагерем воцарилась тишина. Несколько часов до утра, время самого сладкого и глубокого сна. Едва ли, конечно, здесь кто-либо скоро уснет, пока в компании друзей да за бутылочкой крепкого саке последние события не обсудит. Вот и пусть обсуждают, сидя по теплым углам.
— Всего два охранника, — тихо произнес Сингэн. — Я беру того, что справа. Ао, снимешь того, что слева. Мей-сама, заберете лису.
Три тени уже начали движение к центральной площади бандитского лагеря, как вдруг пространственные искажения возникли перед Сингэном и в один миг захватили мечника Прибоя. Доля секунды, и та же участь постигла Мей.
«Проклятье»! — успел мысленно выругаться Ао, прежде чем пространственные искажения свернулись вокруг него.
Тишина ночи не была нарушена ни единым звуком. Трое шиноби Прибоя бесследно исчезли.
Стражи, что переминались с ноги на ногу у виселицы с телом Кицунэ, ничего не услышали и не обеспокоились. Они продолжали дружески переговариваться и переругиваться между собой.
— Вот дрянь, да когда же это закончится? — проворчал один из них.
— Ты о чем? — отозвался второй.
— От охраняемого объекта жутко фонит! Меня это бесит!
— Самый обычный предсмертный шок. Тело не может смириться с собственной гибелью и продолжает вырабатывать Ци в стрессовом режиме. То же самое, что агония. Такое у каждого бывает.
— Но не до такой же степени! Все фонит и фонит! И жар этот… она что, горит изнутри? Слушай, может, она живая?
— Да, конечно. Ты, думаешь, зачем нас приставили? Чтобы трупы с виселицы не убегали!
— Но…
— Смотри! — страж ткнул в живот Кицунэ копьем, пронзив тельце девчонки насквозь. — Даже не дернулась. Мертвее не бывает.
— Еще бы не фонило так… — нервный страж сплюнул в сторону.
— Кто их знает, может, это действительно волшебная лиса и они так разлагаться начинают? Смотри, сейчас истает золотыми искрами, и объясняй потом генералу, куда труп подевался.
Кицунэ, висящая над их головами, приоткрыла глаза, оглядела обоих стражей и принялась осматривать окрестности. Да, сейчас было бы неплохо обратиться в золотой туман да поплыть к выходу из лагеря…
Но это уже сказки. Глупо мечтать о несбыточном.
— Эх, демоны дернули эту шпионку шум учинить… — продолжал ругаться страж. — Сейчас бы дома спал, так нет же…
— Что ты все скулишь?
— Отлить хочу! Терпения никакого нет!
— Пфы! Тоже мне, самурай. Самураи могут сутками нужду не справлять!
— А ты откуда знаешь, когда я в последний раз это делал? Вот ведь повезло мне…
— Ладно, вон здание, что повыше, видишь? Теплостанция. Там должен быть дежурный, умывальник и туалет. Стандартная комплектация. Если в дверь пролезешь, спроси дежурного, он туалет покажет. Заодно воды мне принеси, только из умывальника, а не из туалета! После вечерней попойки даже выспаться не успел, и горло теперь горит, как от лисьего огня!
Кицунэ вспыхнула надеждой. Если один из бандитов уйдет, то второго можно попробовать вырубить быстро и бесшумно!
Но надеждам ее не суждено было сбыться.
— Ты что, подговариваешь меня пост оставить?
— Или иди на теплостанцию, или не скули!
— Сам не скули! Я просто предупредил о том, что сейчас будет.
В другое время Кицунэ наверняка посмеялась бы над ситуацией, но сейчас относиться к жизни с юмором ей мешала страшная боль во всем теле и практически физическое ощущение того, как из ее тела утекает жизнь. Как и тогда, у замка Таюры, Кицунэ жгла себя изнутри, чтобы не замерзнуть насмерть на ледяном дыхании северных ветров. А ресурсы таяли. Таяли быстро и безвозвратно.
Минуты две Кицунэ слушала журчание воды, льющейся под основание виселицы, и злилась на стража. Ну почему не ушел? Что эти двое за люди? Им родители никогда не говорили, что справлять нужду посреди улицы неприлично?
— Как только виселицу вместе с охраняемым объектом волнами не унесло! — ехидно прокомментировал второй страж. — Бескультурный ты человек…
— …Зато теперь вполне довольный жизнью, — отозвался первый. — А вот ты как со своей проблемой справишься?
Второй пожал плечами, ушел на край улицы и, собрав снег с каменного забора, слепил в комок, который начал непринужденно жевать.
